Золото в тёмной ночи

Я так сильно сжимаю кулаки, что чувствую, как ногти больно впиваются в ладони. Дарена пытают, в то время пока я ем горячую пищу и сплю на кровати, пускай и не слишком роскошной. Мне становится тошно. Нужно выбираться из дворца.

– Мне жаль. Если бы я знала, что он твой друг, я бы рассказала об этом раньше.

Искренность старшей теялийки остужает мою злость.

– Вы можете провести меня к нему?

Девушки растерянно переглядываются, не уверенные, как отреагировать на мою просьбу.

– Ты новенькая, и тебя вряд ли пропустят… – Хана тоже не верит, что это возможно.

– Прошу, хотя бы раз.

Мне нужно удостовериться, что у Дарена всё хорошо. Хоть я и получила отказ, но продолжаю настойчиво смотреть на теялиек, надеясь, что им придёт в голову способ. Они размышляют, но молчат.

– Кто он тебе? Возлюбленный?

Мы все оборачиваемся на голос Энис, которая спускается по одной из узких лестниц. Зайдя на кухню, она устало снимает маску.

– Нет. Он мой лучший друг. И я обещала его матери, что помогу ему.

Исарийка недоверчиво оглядывает меня с ног до головы, но потом согласно кивает.

– Я проведу тебя. Хотя больше одного раза обещать не могу.

– Спасибо тебе бо… – Я делаю шаг к женщине, не зная, как благодарить, но она меня сразу перебивает, подняв руку вверх:

– Не нужно, просто приготовься. Через пятнадцать минут отнесём ему еды.

Хана готовит узнику тарелку с кашей, несколько кусков хлеба и стакан воды. Я смотрю на эту скудную порцию с раздражением, пока несу поднос в руках, следуя за наставницей по коридорам к тюрьме. Ещё на кухне, пока никто не видел, я успела порезать палец и добавить свою кровь в воду Дарена. Если Мэй с Ханой правы насчёт пыток, то это хоть немного ему поможет. Благо стакан тёмный и в нём незаметно, что цвет жидкости изменился.

– Ни с кем не заговаривай, пока я не разрешу, поняла? С посещениями всё строго, и в темницы пускают только несколько человек, которые получили позволение, но придётся выкручиваться, – тихо предупреждает Энис, даже не поворачивая ко мне головы, пока мы двигаемся по коридорам.

– Я поняла.

Пока Энис уверенно идёт впереди, показывая путь, я стараюсь запомнить направление. Мы шагаем по главному проходу, но позже я попробую найти дорогу по потайным лестницам, чтобы мы могли сбежать отсюда.

Тюрьма находится в той части дворца, которая скрыта в чреве горы, и я понимаю, что мы уже близко, когда обращаю внимание на отсутствие окон. Становится прохладно, и кожа покрывается мурашками. Исарийка замирает перед невысокими, но широкими металлическими дверьми, перед которыми стоят четверо охранников. Они хорошо вооружены: у каждого в руках по тяжёлому мечу и несколько кинжалов на поясе, а двое сжимают по копью.

– Я принесла пленнику еду, – обращается Энис к одному из стражей.

В её голосе совсем нет страха, и голову она перед мужчинами не склоняет, а значит, обладает достаточно высоким статусом среди слуг. Я не вижу её скрытое за маской лицо и не могу понять, волнуется ли наставница. Сама я так и остаюсь стоять чуть позади исарийки, держа поднос и стараясь не поднимать глаз, чтобы привлекать как можно меньше внимания.

– Кто это с тобой? Она не похожа на Хану, – отвечает ей каиданец.

– У Ханы дел полно: разбила пару чашек, поэтому пока пришлось найти замену.

– Почему вас двое?

Стражники пристально смотрят на меня, но я продолжаю спокойно стоять, лишь чуть крепче сжимаю пальцами поднос.

– С каких это пор в тюрьму ходят новенькие? – хмурится другой охранник.

– Я слишком устала, мальчики. И у меня болит запястье, – Энис вытягивает вперёд забинтованную правую кисть, и я рада, что на мне маска, скрывающая удивлённое лицо, потому что ещё пятнадцать минут назад с рукой у служанки было всё в порядке. – А девчонке всё равно нужно знать, где находится тюрьма. Через месяц она тоже будет сюда ходить и носить еду.

– Ты нарушаешь правила, Энис, – отзывается первый каиданец.

– В любом случае это я несу за неё ответственность, Тит. И если что, то именно мне и придётся отвечать, а не тебе. Так что пропусти нас. Или думаешь, девочка умеет голыми руками металлические решётки скручивать?

Страж по имени Тит ещё что-то бубнит под нос, недоверчиво оглядывая меня с ног до головы, но кивает остальным, и те открывают перед нами двери. Судя по тому, с каким трудом это делают двое мужчин, неизвестно, смогу ли я открыть тяжёлые створки в одиночку.

Мы проходим в плохо освещённый коридор, больше похожий на пещеру. Здесь никто не позаботился о красивом убранстве или отделке стен. Каменный пол просто покрыт плотно утоптанным песком, а в воздухе пахнет плесенью. Энис одёргивает меня, когда я замедляю шаг, пытаясь оглядеться.

– У нас и так не больше пяти минут, не трать их попусту.

Я тут же торопливо нагоняю наставницу, запоминая повороты. Два направо и один налево, а потом служанка останавливается перед камерой с единственным пленником.

– У тебя есть две минуты, – бросает мне она и отходит подальше, следя за коридором.

Я едва удерживаю поднос в руках, когда вижу лицо друга, покрытое синяками и кровоподтёками. Глаза целы, однако нос, похоже, сломан.