Золото Виннету

– Они заслужили смерть, – ответил я вождю, – но у нас нет времени их судить. Мы отдаем их в руки наших краснокожих братьев.

– Мой брат поступает мудро.

Затем нас провели к другому вигваму, в котором спали двое белых, судя по их одежде, это были погонщики мулов. Мы разбудили их и выяснили, что Аллен нанял их только на один переход. Помочь нам они ничем не могли, и мы вернулись к убитому.

За последние месяцы Бернард прошел через множество испытаний, но не пал духом после смерти отца, окреп в скитаниях и трудных путешествиях, и все же руки его дрожали, когда он извлек все вещи из карманов убитого, а потом долго и внимательно рассматривал хорошо знакомые предметы. Открыв блокнот и прочтя записки любимого брата, он прижал к губам бумагу и разрыдался. Я стоял рядом с ним и тоже не смог сдержать слез.

По лицам шошонов, стоявших поблизости, пробежала тень презрения, но Виннету встал на нашу защиту:

– Вождь шошонов знает, что бледнолицые следуют своим обычаям. Пусть он не думает, что мои плачущие братья слабы духом, как старые скво. Сын отца убитого – мужественный воин, он храбро сражался с врагами. А о втором бледнолицем достаточно сказать что краснокожие называют его Сэки-Лата, а белые – Олд Шеттерхэнд.

Тихий гул изумления пробежал по толпе шошонов, а их вождь подошел к нам, торжественно воздел руку и сказал:

– Мы рады, что такие славные воины прибыли в наше селение. Пусть мои бледнолицые братья живут в наших вигвамах, едят наше мясо, пьют с нами дым мира и смотрят на игры наших воинов.

– Спасибо тебе, Ко-Ту-Хо, белые мужи с радостью погостят в вигвамах шошонов, но не сегодня. Сейчас они должны немедленно пуститься в погоню за убийцами, чтобы отомстить за смерть убитого.

– Да, – подтвердил Бернард, – я оставлю здесь тело брата и пойду по следам убийц. Кто едет со мной?

Виннету и Сэм молча подошли к своим лошадям. Вождь шошонов отдал приказ своим воинам, и ему подвели прекрасного жеребца.

– Убийство свершилось на земле шошонов, поэтому их вождь Ко-Ту-Хо едет с бледнолицыми. Все вещи, принадлежавшие убитому, будут храниться в вигваме вождя, а женщины будут оплакивать его смерть.

Итак, наш отряд пополнился. Погоня продолжалась. Беглецы опережали нас часа на два, но наши кони, словно понимая чувства, обуревавшие нас, неслись по каменистой равнине так, что искры снопами сыпались из-под копыт. Гнедой Боба устал больше других лошадей, но негр беспрестанно понукал его и не отставал.

– Хох-хи-их! – орал он. – Беги, несись, не жалей сил, чтобы Боб поймал убийц массы Аллена!

Солнце уже клонилось к западу, а нам во что бы то ни стало надо было нагнать негодяев до темноты. Ночь всегда на руку беглецам, так как даже в ярком свете луны невозможно идти по следу, в то время как уходить от погони можно даже в кромешной тьме.

Через три часа бешеной скачки я остановился и спрыгнул с коня, чтобы получше рассмотреть следы. Отпечатки были совсем свежие – ни одна из примятых травинок не успела распрямиться, а это значило, что расстояние между нами сократилось до мили. Вытащив подзорную трубу, я вглядывался в даль.

– Вот они! – воскликнул я, указывая товарищам на три еле заметные точки.

– За ними! – нетерпеливо дернул поводья Бернард, но я удержал его.

– Не спеши. Мы должны окружить их, чтобы на этот раз они не ушли. Конь вождя шошонов и мой устали меньше остальных. Я возьму правее, Ко-Ту-Хо левее, и через двадцать минут мы уже будем впереди бандитов. После этого вы и ударите на них сзади.

– Уфф! – одобрительно отозвался вождь шошонов и, как стрела, выпущенная из лука, помчался влево.

Я поскакал во весь опор вправо и десять минут спустя потерял товарищей из виду. Несмотря на изнурительный многодневный путь, мой жеребец, подарок Ма-Рама, бежал на удивление легко. На нем не то чтобы не выступила пена, он даже не вспотел и несся вперед огромными прыжками. Казалось, что его натянутое, как струна, тело состоит не из плоти и костей, а из твердой стали и упругой гуттаперчи.

Еще через пять минут я взял левее, остановился и снова посмотрел в подзорную трубу: бандиты уже были позади, а справа наперерез им мчался вождь шошонов.

Заметив меня и Ко-Ту-Хо, Морган и его сообщники осадили коней. Увидев, что сзади тоже приближается погоня, они попытались прорваться, выхватили оружие и бросились на вождя шошонов, который преграждал им путь.

– Покажи, на что ты способен! Еще быстрее, мой вороной! – крикнул я жеребцу и, издав пронзительный свист, которым индейцы понукают своих лошадей, привстал на стременах, чтобы конь легче дышал.

Так мчится всадник, когда у него за спиной бушует пожар.