Золото Волка (ЛП)

- Это не первый случай, когда человека принимают за другого, Трибун, и не похоже, что у вас есть подробное описание внешности. Нам следует немного подняться в гору, я подозреваю, что мы найдем Ото который как раз собирается выбить сопли из одного из своих...Сигилис покачал головой, положив руку на плечо Марка, когда тот собрался отвернуться. Выслушай меня, центурион. Прежде чем я вступил в легион, мой отец позаботился о том, чтобы я понял природу службы империи, организовав для меня серию посещений воинских частей, дислоцированных недалеко от города. Я отплыл на военном корабле из Мизенума, я наблюдал, как Третья Августа шествовала в пыли в Ламбезисе в Африке, и, что самое интересное, я провел день в преторианской крепости на холме Виминал. Я помню вид на город с обзорной площадки крепостных стен, я помню безупречную службу солдат, но больше всего, центурион, я помню молодого офицера, которому было поручено показать мне крепость. Тогда ты был моложе, не тронутый ни железом, ни своей судьбой, но ты был во многом тем человеком, который стоит сейчас передо мной. Ты узнал меня в тот момент, когда увидел там, в крепости Бонна, конечно, я мог видеть это в твоих глазах, даже если какое-то время не понимал, что именно в тебе меня беспокоило. Марк остановился и повернулся к другому мужчине с готовым опровержением, только чтобы увидеть, как Сигилис качает головой, его глаза стали жесткими в красном свете костра. Не трать зря время, отрицая это, Валерий Аквила, я не предам тебя. В последнее время в Риме произошло слишком много убийств, чтобы не добавить к списку еще одно имя. Марк кивнул, его лицо застыло в каменной неподвижности.

- Так зачем же рассказывать мне все это сейчас?

- Это просто. Завтра, если ваши ожидания оправдаются, мы столкнемся с тысячами воинов-варваров на этой узкой полоске земли, и для меня предстоящая битва - загадка. Он вполне может счесть, что мне чего-то не хватает. Это может даже убить меня. Если я не выскажу вам своего мнения сейчас, у меня, возможно, никогда больше не будет шанса сделать это снова. В таком случае вы продолжите жить в неведении относительно информации, которая вполне может иметь для вас неоценимую ценность, если вы действительно Марк Валерий Аквила, как я полагаю. Марк на мгновение поднял глаза к звездам, прежде чем заговорить.

- По правде говоря, я почти перестал называть себя этим именем. Я Марк Трибулус Корвус, центурион, муж и отец, и не более того. Моя прежняя жизнь - это серое воспоминание о чем-то, что у меня когда-то было, но что сожжено и ушло навсегда. Я признаю, что бывают моменты, когда я мечтаю о мести, и во сне меня преследуют призраки моей семьи. . ’ Он устало покачал головой. - И все же я также задаюсь вопросом, почему я должен еще больше задумываться о том, что я не могу изменить, о том, что причинили моей семье люди, чьих имен я никогда не узнаю и чей ущерб никогда не будет исправлен? Как может один человек надеяться взойти на трон и надеяться найти что-либо, кроме смерти, как для себя, так и для своих близких? Сигилис кивнул, в его голосе зазвучали настойчивые нотки.

- И на твоем месте, я полагаю, я бы испытывал такую же неуверенность. Но прежде чем я покинул Рим, я участвовал в нескольких дискуссиях между моим отцом и влиятельными людьми-единомышленниками, у которых были деньги, необходимые для покупки лучшего следователя, которого можно было найти в городе. Он пришел в наш дом всего один раз, проскользнув через вход для прислуги, держа одну руку на рукояти своего ножа, серый человек, который казался самым счастливым, сливаясь с тенями. Он рассказал нам, что ему удалось выяснить об убийстве вашего отца, подробности, которые, будь я на вашем месте, наполнили бы меня одновременно отчаянием и надеждой и подпитывали мое желание отомстить. И если я умру завтра, так и не поделившись этими фактами, тогда ваш шанс услышать то, что он хотел сказать, будет упущен навсегда. Марк покачал головой, глядя в темноту.