Золотое дерево

Все еще улыбаясь, Николя снова сел на свой стул, чтобы продолжить разговор с мистером Барнетом. Но Джессика не шла у него из головы, она очаровала его своей легкостью и заразительным весельем, своим умением создавать вокруг себя атмосферу праздника. Казалось, что после нее в пыльном кабинете повсюду остались лежать блестки рассыпанного конфетти, как после отгремевшего карнавала.

Николя с удовольствием обошел вместе с мистером Барнетом всю мануфактуру. На верхних этажах работали ткачи за своими станками. А на первом этаже шелкокрутильщики сматывали шелк-сырец в толстые мотки пряжи точно так же, как это делали и во Франции.

— В прошлом, — поведал Джошуа Николя, — значительное количестве изготовленной здесь пряжи отправлялось в Лондон, но теперь нам самим не хватает сырья. Вот тот шелк-сырец, который вы видите в открытых тюках, поступил из Турции, а остальной доставлен торговыми кораблями Восточно-Индийской компании с Дальнего Востока, такие поставки шли в наш город на заре создания шелкоткацкой промышленности.

Заглянув в художественную мастерскую, Джошуа и Николя снова вернулись в кабинет. Мистер Барнет объяснил своему гостю, что давно уже ищет подходящего помощника, на которого мог бы переложить часть своих обязанностей по руководству мануфактурой.

— У меня есть племянник, он занимается производством шерстяных тканей. Когда я удалюсь от дел, моя мануфактура перейдет к нему. Он добрый малый, и я люблю его, но он еще слишком молод и неопытен. Поэтому меня так обрадовало ваше письмо, сама судьба послала мне вас. Я хорошо знаю вашу семью, я видел те шелковые ткани, которые производила ваша мастерская. Поэтому я уверен, что ваше мастерство и знания будут как нельзя кстати. Наши интересы совпадают, я хочу предоставить вам возможность поработать на благо мануфактуры Барнета. Что вы на это скажете?

— Я с радостью принимаю ваше предложение.

И оба мужчины обменялись крепким рукопожатием.

— Думаю, что остаток дня нам придется провести здесь в моем кабинете, так как я должен ввести вас в курс дел.

— Я в вашем распоряжении.

— Да, чуть не забыл, где вы остановились? Я пошлю слугу за вашими вещами. Мы с женой просим вас поселиться на время вашего пребывания в Англии в нашем доме. Моя жена приготовила для вас уютную комнату, и я уверен, что она вам понравится.

Николя постарался вежливо отказаться от этого предложения гостеприимного Барнета.

— Не сомневаюсь, что комната превосходна, но я не могу воспользоваться вашим гостеприимством. Не сочтите меня неблагодарным, но когда мы начнем вместе работать, у нас волей-неволей возникнут споры, и я не хочу быть причиной натянутых отношений, которые могут сложиться в вашем доме из-за моего присутствия.

Доводы Николя не убедили Джошуа.

— Когда я жил в доме вашего отца в Лионе, между нами тоже время от времени возникали конфликты, главным образом, из-за того, что я, подобно многим другим молодым людям, держался высокомерно и считал, что уже все знаю и умею. Я, наверное, много попортил крови Луи, но мы прекрасно ладили, потому что, как только двери ткацкой мастерской закрывались за нами и рабочий день заканчивался, мы оба тут же забывали все недоразумения и проблемы, оставляя их до утра.

— И тем не менее я вынужден отказаться от вашего предложения.

Джошуа искоса взглянул на Николя и пригладил рукой волосы.

— Боюсь, что у вас нет выбора. Мне очень не хочется вновь начинать разговор о войне между нашими государствами, но ведь именно из-за нее вы оказались здесь, у вас очень ненадежное положение. Пленных офицеров, отпущенных под честное слово, очень редко принимают на работу. Смею вас заверить, что вы принадлежите к небольшому кругу счастливчиков. Получив ваше письмо, я испросил разрешения у властей устроить вас на работу и получил его, но при условии, что вы будете жить в моем доме. Поэтому решайте. Если бы вам не предоставлялась работа, вы имели бы полное право выбирать себе местожительство. Кроме того, еще до вашего приезда я вынужден был подписать документ, возлагающий на меня всю полноту ответственности за вас. Иначе я поступить не мог.

Лицо Николя омрачилось. Он чувствовал, как в душе у него закипает гнев. Конечно, Джошуа не был виноват в тех требованиях, которые предъявлялись к нему, военнопленному, находящемуся на территории враждебного государства. Но от этого Николя было не легче.

— А что если бы мы не договорились с вами? Или в ходе беседы поняли, что не сработаемся?

— Все предусмотреть невозможно. Но если бы вышло так, как вы говорите, вас никто не стал бы задерживать, вы могли бы снова уехать и продолжать жить так же, как и другие ваши соотечественники, отпущенные под честное слово.

Николя не оставалось ничего другого, как только принять предложение мистера Барнета. В конце концов война не могла длиться вечно, а значит, рано или поздно его плен тоже должен был кончиться.

— В таком случае я воспользуюсь гостеприимством вашей семьи, — сказал Николя, отвесив мистеру Барнету поклон.