Золотое перо первой любви (СИ)

Забравшись под ткань трусиков, я коснулся влажных горячих складок, от чего сам чуть было не простонал в голос. Массирующие движения усилили свой напор, на что моя девочка с громкий стоном открыла глаза. Затуманенные желанием и похотью глаза.

Впившись в меня взглядом она пару секунд оценивала ситуацию, после чего вцепилась руками в мои волосы, резко притянула к себе, захватывая губы в страстный поцелуй. Мы целовались так, как никогда прежде, страсть захватила, разум отключался. С рычанием она кусала мои губы, все сильнее сжимая пряди волос, оттягивая их с силой. Изгибалась в спине, требуя новые ласки. Движениями бёдер сама насадилась на мои пальцы, простонав своим сладким голосом.

Юбка ее платья давно была где-то в районе талии, как, собственно, и его верх. Оголенная грудь так и просила моего внимания, и я не мог отказать, покрывая поцелуями, прикусывая твёрдые горошины сосков, обводя их языком. Я наслаждался прекрасным телом. Стоны ласкали слух, а напряжение болезненно отдавалось в брюках, которые в считанные мгновения стали тесными.

Ее руки опустились к ремню, пытаясь быстро расстегнуть, но пальцы не слушались, от чего она лишь недовольно зарычала. Оторвавшись от неё лишь на мгновение, я быстро помог справиться с ремнём. Она лежала на кресле, обнимая меня ногами, с силой прижимая к себе. Рычания срывались с наших губ, нетерпение и нестерпимое желание не давали здраво мыслить.

Где-то в самом дальнем углу сознания проскочила мысль, что если нас кто-то увидит здесь и сейчас, то наказания не миновать, все-таки мы в библиотеке. Но горячая ладошка, крепко обхватившая мой член, быстро затолкала эти мысли подальше.

— Пожалуйста, возьми меня. — в ее глазах полыхал настоящий огонь преисподней. Туманный взгляд просил, умолял, требовал, и я не мог ей отказать. Никогда. Ни в чем.

В одно движение я проник до упора, наслаждаясь горячими тугими стенками, что кольцом окружили мой член. Облегчённый стон вырвался из ее рта. Поцелуи возобновились с новой силой. Губы уже припухли и покраснели, но останавливаться мы не собирались. Ее руки задирали мою одежду, царапая ногтями спину и бока до кровавых полос, но не могу сказать, что меня это волновало. Словно дикая кошка, она творила со мной все, что хотела. Я был ведомым рядом с ней. Мои руки продолжали мять ее грудь, ласкать соски, сжимать и оттягивать, покручивать между пальцами, а она лишь все сильнее притягивала меня к себе, позволяя входить все глубже и под новым углом.

Ее ладонь легла поверх моей и потянула выше. Уложив ее на свою шею, она чуть сжала мои пальцы. Пронзительный взгляд говорил о том, что она хочет этого и полностью мне доверяет. Я всегда боялся причинить ей боль, но ее вера в меня и беспрекословное доверие позволили отпустить себя. Я сжал пальцы на ее шее, слегка перекрывая кислород, продолжая двигаться быстрыми длинными толчками. Выходя почти полностью, я каждый раз снова заполнял ее до упора. Закатив глаза от наслаждения, она снова принялась покрывать царапинами мою спину.

Стоны становились более хриплыми из-за давления на горло, но дыхание я ей не перекрывал, стараясь быть максимально аккуратным, чтобы не причинить ей неудобств.

Вторая рука сжала нежную молочную кожу бедра, оставляя небольшие покраснения. Я притянул ее ближе к себе, хотя казалось, ближе уже некуда. Движения становились все более рваными. Открыв глаза она посмотрела в мои. Я видел, как наслаждение наполняет ее. Несколько быстрых глубоких толчков, и она забилась в оргазме, не отрывая от меня своего взгляда.

— Ох, Геральд.

Мне нравилось, как звучит мое имя из ее уст, но как оно звучит во время оргазма, это высшая степень наслаждения. Пульсирующими спазмами она сжимала мой член все сильнее и сильнее, сдерживаться больше просто не было сил. Два максимально глубоких толчка и я вышел из неё, изливаясь на белоснежную кожу бедра.

Мы оба тяжело дышали, не отрывая друг от друга взгляда. Неожиданно вернулась осознание, что вообще-то мы в библиотеке, и хоть ещё раннее утро, сюда в любой момент может кто-то зайти. По глазам вижу, что она тоже это осознала. Быстро поправив одежду и устранив все признаки наших шалостей, мы не торопились уходить. Искусанные губы, румянец на щеках и растрепанные волосы не давали бы сомнений о том, что только что произошло.

Она забралась ко мне на колени, уткнувшись носом в шею и пыталась восстановить дыхание, пока регенерация справлялась с опухшими губами. Все-таки есть свои плюсы в бессмертной жизни.

— Доброе утро. — тихо прошептал я, напоминая ей о том, что произошло в Аду.

Она сладко улыбнулась, но промолчала. Какое-то время тишина окружала нас, пока прижавшись ко мне сильнее она не прошептала куда-то в грудь.

— Вчера я разговаривала с мамой.

Что-то в ее голосе заставило меня напрячься. От Ребекки всегда ждёшь подвох, но после того, что было в кабинете директора, она вызывала ещё больше опасений.

— Что обсуждали? — я спрашивал так же шепотом, боясь потревожить ее еще сильнее.