Золотое предательство

Может, Раиф ее все-таки пожалеет?

Она попыталась представить себе такую картину, но у нее ничего не получилось. Наверняка он ответит, что отпустит ее только после того, как она признается в краже. Ему даже понравится, что она окажется под двойным давлением, ведь это ему только на руку.

Анна снова поглядела на пенящуюся воду, гадая, сколько времени он собирается держать ее взаперти. Как минимум всю сегодняшнюю ночь, а может, еще и весь завтрашний день. Никто не знает, что она направилась в «Плазу», и Интерпол может решить, что она убежала из города, или из штата, или даже из страны. И на этом основании еще больше уверится в ее виновности.

Усевшись на край ванны, Анна грустно вздохнула. На тяжелую кавалерию можно даже и не рассчитывать. Рорк не позвонит, а Раиф не прислушается к доводам рассудка.

Анна стащила туфли и с наслаждением пошевелила пальцами. А потом, немного порывшись в ящичках, нашла коробок спичек и свое любимое лавандовое масло. Открыв флакончик, она вдохнула нежный аромат. Как же мало человеку нужно для счастья.

Анна зажгла ближайшую к ней свечу, затем еще несколько и выключила воду, затем неторопливо сняла пиджак и повесила его вместо одного из пушистых полотенец, расстегнула блузку и стянула юбку и комбинацию, а потом наконец-то избавилась от докучливого бюстгальтера и от трусиков.

Тут ее взгляд зацепился за что-то под туалетным столиком. Неужели это мини-холодильник?

Стоило ей открыть дверцу, как ее взгляду предстали ровные ряды бутылок с вином, пивом, джином, водкой, скотчем и шампанским.

«Оказывается, в этом мире еще осталось что-то хорошее».

Быстро отыскав бокалы, Анна откупорила бутылку шампанского, да так, что отлетевшая пробка приземлилась точно в ванну. Поставив бокал с шампанским на край ванны, она с блаженным стоном полезла в горячую ароматную воду.

И в эту секунду раздался стук в дверь.

— Анна?

— Я занята.

— Что ты там делаешь?

Анна пригубила шампанское. Просто божественно.

— Анна?

— Я занята, — повторила она, откидываясь на бортик.

— Чем?

— Это очень невежливый вопрос.

— Ты наполняла ванну?

— А ты знаешь, что здесь есть мини-бар?

— Раньше не знал, — после небольшой паузы признал Раиф.

— Я сейчас пью весьма недурное шампанское. Они же запишут его на твой счет, ведь так? — Анна сделала еще один глоток.

— Наверняка.

— Хорошо.

— Тащи его сюда.

— Нет.

— Рорк перезвонил.

Неужели он и вправду рассчитывал, что она на это купится?

— Ну конечно.

— Он сказал, что готов привезти статуэтку.

Анна сделала очередной глоток и поудобнее устроилась в ванне.

— Проваливай, Раиф. Хочешь держать меня взаперти? Пожалуйста. Не даешь мне работать? Хорошо. Но можем мы хотя бы не врать друг другу?

— Завтра вечером.

Жаль, что она не догадалась выключить свет.

— В смысле — завтра вечером ты меня выпустишь?

— Завтра вечером мы встретимся с Рорком.

И именно тогда Анна заметила выключатель, до которого могла дотянуться, не вставая. Теперь свет свечей отражался от черно-золотой плитки, а шампанское уже начинало давать о себе знать. Анна блаженно прикрыла глаза.

— Анна?

— Я не обращаю на тебя внимания.

— Ты просто невозможна.

— Я просто устала. — Как морально, так и физически. Последние пять месяцев ее просто доканали, причем до такой степени, что она уже начала даже надеяться, что ее уволят. Ведь тогда она сможет наконец-то отдохнуть.

— Рано или поздно тебе все равно придется оттуда выйти.

Анна и сама это прекрасно понимала, но потом — это не сейчас. А сейчас у нее есть уникальная возможность хоть ненадолго спрятаться от всех проблем.

— Анна? — еще раз позвал Раиф, опускаясь в одно из кресел в коридоре. Он никак не мог отогнать образ обнаженной Анны, вальяжно разлегшейся в ванне в клубах пара.

— Проваливай, — снова повторила она из-за закрытой двери.

Раиф прекрасно понимал — именно это ему и следует сделать, но что-то в ней завораживало его.

— Никуда я не уйду, — наконец ответил он.

— Ты сторожишь дверь?

— Что-то вроде того.

— Ты не даешь мне работать, и из-за тебя меня, скорее всего, уволят.

— А ты не даешь мне возможности проводить время с семьей.

— Так тебе мешаю только я? Тогда прошу тебя, возвращайся к семье, я буду только рада.

Раиф не выдержал и усмехнулся. С ней очень интересно разговаривать.

— А что бы ты там делала? — полюбопытствовал Раиф, поудобнее усаживаясь в кресле.

— Где?

— На работе. Чем бы там занималась в такой поздний час?

— Я должна присутствовать на аукционе. Сегодня мы выставляем на торги старинные драгоценности, очень дорогие и с очень богатой историей. Многие из них когда-то принадлежали особам королевских кровей, некоторые прославились благодаря Голливуду и политикам.

— Барон Лесли и его часы на цепочке? — наугад спросил Раиф.

— Да, или знаменитое изумрудное ожерелье баронессы Байон. Этакий аналог рождественских распродаж для миллиардеров.

— Я бы не отказался прикупить что-нибудь для Калилы, — заметил Раиф, вытягивая ноги.

Стоит напомнить сестренке о том, чего она на самом деле стоит, ведь такой подарочек ее британскому студенту явно не по карману.

— Хочешь взглянуть на ожерелье? Я могу провести тебя мимо охраны.

Раиф снова усмехнулся: