Золотое сердце

Комичность ситуации охладила его гнев. Она была в бешенстве, если судить по ее раскрасневшимся щекам и сверкающим глазам. В бешенстве и расстройстве. Так какого черта он развел тут дискуссию? Ведь она сама хотела избавиться от своей девственности! Это ее решение, а не его. Он все еще сгорал от желания, и плоть его находилась в состоянии готовности.

— И что, мышка? — ощерился он. — Изнасилуешь меня под дулом пистолета? Черт, это было бы интересно. Мне бы это даже могло понравиться. Но только с тобой.

Она задержала дыхание, ее гнев отступил, и она вновь задрожала всем телом, ощущая кончик его плоти, едва проникший в нее.

— Ты должна была сказать мне, Элис, — хрипло бросил он. — Я не хочу причинять тебе боль. Я мог бы это сделать, действуя слишком быстро.

— Ты убиваешь меня тем, что не делаешь это быстро, — сказала она. — Будь ты проклят, Алан, не поступай так со мной.

— Ты в этом уверена? — спросил он, проникая чуть глубже. Его тело содрогалось от импульсов, подталкивая его сделать еще один большой выпад.

— Еще как уверена, черт бы тебя побрал.

— Почему, мышка? Почему?

— Я хочу тебя. — Элис едва не зарыдала. Ухватив за волосы, она притянула его к себе. — Каждый раз, когда я смотрю на тебя, мне становится больно. Я так хочу, чтобы ты взял меня…

Ему необходимо было знать это. И он взял ее одним долгим уверенным выпадом, не отводя взгляда от ее глаз в момент ее превращения в женщину. Он заметил в них боль, и она отозвалась в его сердце. Он услышал, как прервалось ее дыхание, и увидел, как боль медленно переросла в разгоревшуюся страсть, когда он сделал еще одно небольшое движение.

Ее руки соскользнули на его бедра, притягивая их ближе, побуждая его ускорить ритм, и тогда он выдал ей все, на что был способен, и через какие-то мгновения прислушался к ее пронзительному воплю, когда она достигла пика блаженства.

Свет все еще горел, и Алан не мог решить, погасить ли его, чтобы вместе погрузиться в сон, или оставить, пока он не убедится, что с Элис все в порядке. Он никогда еще не занимался любовью с девственницей и подозревал, что у нее возникнет желание поговорить об этом.

Ему хотелось услышать ее сексуальный хрипловатый голос, увидеть ее улыбку, заглянуть в теплые карие глаза, чтобы удостовериться, что она ни о чем не сожалеет.

Вздохнув, она потянулась и потерлась о его плечо, наслаждаясь его прикосновением.

— Ты хорошо чувствуешь себя? — хрипло спросил он.

— М-м-м. — Она подняла голову и улыбнулась ему ленивой удовлетворенной улыбкой. — Я чувствую себя сказочно… А ты? — с тревогой спросила она.

Алан откинул спутавшиеся волосы с лица Элис.

— У меня такое ощущение, словно меня сделали королем. Я чувствую себя как-то особенно.

— Потому что ты сам особенный. — Она наклонилась и поцеловала его в плечо. — Иначе я не была бы здесь.

У него перехватило горло, и он попытался понять, как это она ухитряется ободрять его, в то время как ему следует ободрять ее после случившегося?

— Мне, пожалуй, пора, — робко произнесла она, не желая ставить его в неловкое положение. Теперь, после любовных утех, ее присутствие может показаться ему нежелательным. — Тебе нужно поспать, а я…

— Никуда ты не пойдешь, — прервал он ее страстным поцелуем. — Я хочу, чтобы ты осталась. Хочу, чтобы ты спала в моих объятиях, хочу открыть глаза на рассвете и увидеть тебя.

Ее лицо засияло мягким теплым светом радости и удовольствия.

Никогда еще в жизни он не желал, чтобы женщина провела всю ночь в его постели. Он всегда спал в ее постели, чтобы иметь возможность при желании уйти.

Но Элис совсем другая. Однажды она захочет больше, чем он будет в состоянии ей дать, и на этом все кончится.

Внезапно он снял с себя ее ноги и сел.

Она бросила взгляд на его живот, похожий на стиральную доску, а потом ниже… и поспешно отвела глаза. Алан ухмыльнулся.

Легко подняв, он понес ее к ванной комнате. Там он осторожно поставил ее на ноги и нагнулся, чтобы пустить воду.

— Это еще зачем?

— Теплый успокаивающий душ. Я помою тебя, а ты помоешь меня.

И тут только она увидела на нем кровь. Свою кровь. Совсем немного. А когда взглянула на себя, то пришла в ужас.

— О господи, — пробормотала она.

— Не смущайся, мышка, — сказал он, когда они стояли под душем. — Такого не избежать в первый раз. И не надо стыдиться.

Элис сделала круглые глаза.

— Может, ты еще предложишь вывесить простыни на балконе.

— Нет, конечно. — Он рассмеялся. — Пусть это будет нашей тайной, — понизив голос, сказал он.

Алан вложил в ее руку мыло и стал водить по своему телу, приучая к мысли, что между ними не осталось никаких барьеров, никаких границ, что она может исследовать, трогать и разглядывать его как хочет.

И она с удовольствием делала это. Когда он отпустил ее руку, она даже не обратила на это внимания, зачарованная его мужской красотой. Его темные соски притягивали ее как магнит. Когда она коснулась одного из них своим языком, он вздрогнул и тихо простонал. Ему это здорово понравилось, заметила она, чуть отстранившись и посмотрев вниз. О, он просто великолепен!