Золотой адмирал (Пират Ее Величества)

Вот когда опыт продолжительной службы Уайэтта на королевской верфи ему пригодился. Он безошибочно выбирал самые выгодные позиции для орудийных портов. Фрегат, как решил Генри, может вместить десяток орудий, ведущих огонь по борту, и столько же кулеврин и фальконетов, установленных в вертлюгах вдоль поручней, для стрельбы в настил по палубам вражеских кораблей или для отражения идущих на абордаж.

Однажды вечером Кэт покинула свой хотя и приятный на вид, но, однако, холодный и темный каменный коттедж у Бэтл-бридж, чтоб взглянуть на «Морского купца». Проникшись интересами супруга, она близко познакомилась со всеми вариантами корпусов, какие видела проплывающими по Темзе. Более того, она могла по обводам корпуса угадать, какую скорость способно развить судно, могла оценить, правильно или неправильно расставлены его мачты.

— Он действительно красавчик, — очарованно пробормотала Кэт, сжимая руку супруга, — и, похоже, славно будет сражаться, когда на нас пойдут испанцы. А как насчет команды?

Обеспокоенное выражение проползло по широкому с медным оттенком лицу Уайэтта. Было прекрасно известно, что отряды вербовщиков и пьянящие обещания высокого жалованья поглотили почти всех дееспособных мужчин в Лондоне, Гринвиче и в деревушках, усеявших устье Темзы. А тюрьмы, обыкновенно главный источник непрофессиональных матросов, освобождались от должников и правонарушителей, которые отправлялись на службу в Нидерланды, где граф Лестер все еще вел томительную перемежающуюся войну против французов и испанцев.

Как раз сейчас транспорт принимал длинную шеренгу закованных в цепи истощенных бедолаг, одетых в безобразное, скверно пахнущее рванье. Понукаемые ударами, угрозами и руганью, эти несчастные наемники сгонялись в темные трюмы корабля, где им долго предстояло пребывать в душной тесноте. То, что он отбудет только на следующий день, Уайэтт вскоре узнал у проходившего мимо моряка: транспорту надлежало еще принять колонну заключенных, шедшую из таких далеких графств, как Хартфорд, Бэкингем и Суррей.

Уайэтт с женой взошли на борт фрегата, переступая через небольшие кучки опилок, щепок и кусочков древесных отходов. В дальнем конце палубы все еще лениво дымился котел со смолой. Кэт читала на горячо любимом лице супруга энтузиазм, решимость, радостную надежду, и это ее ободряло, но в то же самое время воображение настойчиво рисовало ей, как «Морской купец» обменивается залпами с большими плавучими замками испанского короля — кораблями, вооруженными шестьюдесятью или семьюдесятью орудиями. Как мог маленький фрегат противостоять им со своим десятком пушек? По всей Англии шли споры по тем же самым вопросам.

Сквозь косые нити дождя, вздувавшего похожие на жемчужины пузырьки на мутной воде Лондонского Пула, Генри Уайэтта, по его просьбе, повезли в док Экзекуций, где вершилось королевское правосудие в отношении моряков.

Легкий туман скрывал корпуса кораблей, стоявших в порту, ветер стих, и удары о воду весел нанятой им гребной баржи казались чем-то необычайно значительным. Уайэтт давно уже установил местонахождение транспорта и, несмотря на этот мешающий видимости туман, мог догадаться, где он находится, по скверному запаху, плывущему над водой.

Разговор с Питером подтолкнул его к покупке полудюжины подходящих голубчиков из среды должников. Ни за что на свете Уайэтт не решился бы подумать о том, чтобы взять к себе на борт настоящего уголовника.

С каменного мола капитан «Морского купца» поднялся по ряду грязных ступенек. И вот перед ним предстала виселица, на которой раскачивалось аж двенадцать трупов в разных стадиях разложения. Некоторые, должно быть, висели здесь очень давно: тут и там виднелись иссушенные солнцем отвалившиеся от тела руки или ноги.

На дальнем от воды конце дока длинной шеренгой выстроились заключенные в цепях, ожидая своей очереди в переправе на судно. Потупив головы и сгорбившись, эти несчастные стояли или сидели, не обращая внимания на хлещущий дождь. Некоторые плакали, другие упрямо и монотонно кляли королевское правосудие и свою злую судьбу, большинство же, покорное выпавшей им доле, ожидало в смиренном молчании. Было ясно, что мало кто из этих несчастных доживет до высадки на чужом берегу, чтобы там послужить своей королеве. Сколько же их, непрестанно кашляющих и харкающих кровью!

Уайэтт высказал свое намерение низкорослому чернобородому сержанту.

— Разумеется, сэр. Можете накупить этих доходяг столько, на сколько кошелька хватит. Это новая партия. Только что прибыли в док. На вашем месте, сэр, я бы их осмотрел, — добродушно посоветовал он. — Может, и найдется среди них несколько крепких батраков, кузнецов или гуртовщиков.