Золотой адмирал (Пират Ее Величества)

Разведывательное судно неторопливо прокралось сквозь путаницу стоявших на приколе судов, два из которых, судя по издаваемым ими тошнотворным запахам, видимо, только что прибыли с грузом рабов с Гвинейского побережья. По снастям распознавались все виды судов: нефы, барки, фрегаты и каракки, а также торговые суда для плавания по внутренним водам архипелага. Вдоль прибрежной части гавани был разбросан ряд внушительных строений, включая таможню — адуану, королевские склады и дворец, резиденцию губернатора и одновременно главнокомандующего всеми вооруженными силами. Далее располагалось то, в чем Паркер распознал королевское казначейство, где собирались и хранились слитки золота и серебра, дожидаясь, пока флотилия галионов и каракк перевезет сокровища в Кадис. Весь обращенный к морю фасад этого здания, что относилось и к другим королевским строениям, украшала изысканная резьба с гигантским гербом Филиппа.

Сколько несчастных рабов, думал Уайэтт, томилось и умирало под этим палящим солнцем, чтобы создать эту чудную каменную резьбу!

Среди обширных садов, на вершине низенького холма, казавшегося крошечным по сравнению с возвышающимися позади горами, стоял дворец наместника короля, ослепительно сверкающий белизной под этим ярким декабрьским солнцем.

— Этот старый грек говорил правду, — пробурчал Ричард Хоукинс, отгоняя вьющуюся над ним стаю мух. Эти и прочие летающие насекомые осаждали судно, словно вражеские солдаты, идущие на абордаж.

Только совсем небольшое количество негритянских лодок, снабжавших суда провизией, отчалило от берега, чтобы встретить самозваную «Санта-Терезу»; они везли кучи кокосов, лимонов, апельсинов и прочие фрукты и яства, столь любезные матросам судов, прибывших в долгожданную гавань после долгого плавания.

На городских крепостных стенах не было видно признаков жизни, помимо головы единственного полусонного часового, снявшего свой стальной шлем и прислонившего пику к стене, чтобы немного побыть в голубоватой тени. Он лениво обмахивался пальмовым, с бахромой по краям листом.

Галиот покружил по гавани, словно бы в поисках подходящей якорной стоянки, но, когда гавань стала оживать, задул морской ветер и стали удлиняться тени, Хоукинс повел судно ломаным курсом назад к входу в гавань, лавируя между желтыми парусами рыболовецких шлюпок, входящих в порт в компании с двумя неуклюжими каравеллами. Последние, видимо, приплыли сюда из Мексики, потому что подняли флаги Кастилии и Арагона с изображением башен и львов и дали приветственный залп, проходя мимо замка у входа с восточной стороны.

— Исхитрись бросить лот, когда мы пойдем над отмелью, — приказал молодой Хоукинс Уайэтту, и в его голосе послышалась напряженность. — Давай убедимся, что наши суда не сломают себе хребты под испанскими пушками.

Всем на галиоте было немного не по себе. Если бы на протяжении истекшего часа кто-либо потрудился понаблюдать за так называемой «Санта-Терезой», он бы уж точно заподозрил неладное. Измеряя лотами глубину, Уайэтт и Джексон следили за крепостными стенами и вот заметили на них значительно возросшую активность. Засверкала сталь, над водой разнеслось лошадиное ржание труб, прогрохотала пушка.

— Божьи зеницы! — рявкнул Хоукинс. — Эти болваны все же подняли тревогу. Ставить все паруса!

— Прошу прощения, сэр, — вмешался Уайэтт, — просто с той крепости отвечают салютом. В данный момент, если мы сразу поднимем все паруса, это вызовет подозрение.

— Возможно, ты прав, — сердито бросил в ответ Ричард Хоукинс.

Когда изумрудные воды под галиотом посветлели и стали желто-зелеными, Уайэтт извлек свой лот и вздохнул с облегчением: не менее трех добрых морских саженей — достаточная глубина для всех кораблей армады.

Одна из идущих в порт каравелл проходила так близко, что матросы ее экипажа закричали приветствия. Паркер помахал им рукой и не спеша поприветствовал в ответ. — Это «Санта-Анна де Веракрус», только что из Сан-Хуан де Улуа. — Паркер ухмыльнулся. — Как раз успевает на праздник Нового года.

Благодаря своей заурядной внешности и испанскому флагу на мачте галиот «Утка» остался, очевидно, незамеченным и у него не потребовали опознавательных; он прошел мимо входящего в гавань рыболовецкого судна, и оттуда его приветствовали веселыми криками. Отплыв подальше в открытое море, галиот повернул на запад и шел этим курсом до тех пор, пока, уже в сумерках, не завидел вход в небольшую гавань с двумя возвышающимися сторожевыми башнями, охранявшими великолепный и хорошо защищенный от непогоды берег.

Это, объявил Хоукинс, то самое место для высадки на берег без всяческих проволочек шести-семи сотен солдат — конечно, при том лишь условии, что сначала захватываются башни.