Золотой архипелаг

«Мерседес» вырулил с территории аэропорта. Путь предстоял недалекий: сегодня в Москву Грибов уже не поедет, если только не возникнут форс-мажорные обстоятельства. А проведет он вечер и заночует в городе Домодедово, где у него, по счастью, есть своя квартира, прежняя трехкомнатная квартира, с которой он не захотел расстаться, обзаведясь и новенькой, восьмикомнатной в доме улучшенной планировки, и вполне приличным загородным коттеджем. Сюда, в трехкомнатную берлогу, Грибов удалялся время от времени, навлекая подозрения жены: памятуя стремительность начала их отношений, Элеонора переживала по поводу, не водит ли он сюда баб. Грибов баб не водил: его сексуальные аппетиты (в его возрасте довольно скромные) полностью удовлетворялись Элечкиным гибким, после родов полностью вернувшимся в прежние границы телом. Просто ему хотелось время от времени побыть одному. Он очень любил дочь, меньше — жену, но при всем при этом разве не имеет он права хотя бы раз в месяц оставаться наедине с самим собой? А для встреч с самим собой эта непритязательная, в небогатом, но и не трущобном районе квартира — самое подходящее пристанище. В предвкушении отдыха Сергей Геннадьевич представил себе задний двор, куда он ставит машину, куда выходят все окна его квартиры. Летом в этом дворе тенисто и зелено: топорщатся кусты, шелестят тополя, играют дети, и даже их буйные крики и всепроникающий тополиный пух не раздражают Грибова. Но и переходное зимне-весеннее время, такое, как сейчас, тоже неплохо выглядит в заветном дворе, особенно по вечерам, когда стеклянисто-фиолетовые сумерки, добираясь до крыш, стоят в нем, как в стакане, а крыши отсвечивают оранжевым закатным заревом. Из окна кухни, полузадернутого свежей белой кисейной занавеской (домработница наведывается раз в три дня), приятно смотреть на эти крыши, предвещающие полноценную зеленую весну… Да, кстати, домработницу-то Сергей Геннадьевич и не предупредил о своем приезде, значит, по всей видимости, холодильник будет пуст. Непорядок! Надо выйти по дороге и купить чего-нибудь к ужину.

В магазине Грибов без излишних при его худобе забот о фигуре приобрел пакет быстрозамороженного картофеля фри (с детства любил жареную картошку), «Биг Ланч» с курицей и шесть банок пива. Немолодая, отечная, небрежно накрашенная продавщица с провинциальным любопытством воззрилась сперва на состоятельного с виду покупателя (в такую погоду в легком костюме, значит, приехал на машине), затем — в окно — на его припаркованный возле магазина «мерседес». Кажется, в этих небогатых местах Сергей Геннадьевич выделялся, как муха на белой скатерти. В другое время это мало обеспокоило бы его, но сейчас он подумал, что муху запросто могут прихлопнуть, и почувствовал, как между кожей спины и рубашкой проскользнул не предусмотренный магазинной системой вентиляции холодок. Впервые он пожалел, что не взял охрану. После того, что он услышал в своем офисе от четырех людей с непробиваемо-квадратной внешностью, ему следовало быть поосмотрительнее и предпочесть безопасность прелестям безнадзорной частной жизни. Дурак, ох какой же легкомысленный дурак! Если его убьют, что станет с Ларой?

Однако приступ страха рассосался быстро, и, когда Грибов укладывал пакет со съедобными трофеями на переднее сиденье рядом с собой, он уже был совершенно спокоен. В самом деле, с какой стати он так разволновался? Ну да, эти люди — бандиты, но многого ли стоят их угрозы? Да ровным счетом ничего. Пусть они отморозки, но ведь не сумасшедшие! А только сумасшедший может действовать так открыто, убирая с пути конкурентов. Они же не могут не понимать, что, если с исполнительным директором «Подмосковья-агро» что-то произойдет, подозрения немедленно падут на них и на их драгоценного начальника! И это теперь, когда об отношениях «Подмосковья-агро» с «Русским земельным фондом» осведомлена целая туча представителей областных бюрократов всех мастей плюс еще, должно быть, милиция с прокуратурой в придачу… Нет, убийство при таких условиях — самая невероятная вещь из всего, что может случиться.