Золотой день

Здесь, дома, таких проблем не возникало. Хотя в последние годы и в Измире витрины вспыхивали огоньками и блестками, и повсюду стояли елки, и в каждой лавчонке красно-белым зазывалой встречал покупателей сделанный в Китае Санта-Клаус, но предчувствие волшебного праздника не охватывало город. Да, во многих окнах по вечерам светились елки, и молодежь весело обсуждала, где и как они будут встречать Новый год, и реклама усиленно уговаривала покупать все подряд и делать подарки, – однако чего-то во всем этом не хватало.

Какой Новый год, когда за окном льет дождь, на тротуарах столько воды, что не пройдешь, и елки только искусственные, и никакого снега, и никаких шумных сборищ, карнавалов и фейерверков не предвидится?

А между тем праздник бы не помешал. И ожидание праздника. Дни становятся все короче, темнеет уже около пяти, дождь… вечный дождь, как и было сказано, в квартире холодно, на Кемале висит это странное дело, и не оно одно, сама она никак не придет в себя от не желающей сдаваться простуды, и работы полно, и надо бы зайти купить продуктов, а потом нести их, с трудом удерживая в одной руке рвущийся в небо зонт, – да, праздник бы не помешал.

Я куплю елку, решила Айше.

Не очень большую, чтобы можно было поставить в кабинете, но непременно куплю. И наряжу ее, и сделаю большую уборку, и наплевать мне на дождь! А в этой истории все равно не разобраться, так не лучше ли не ворошить все это и просто погрустить о том, что три женщины уже не встретят новый год, и не сделают баклаву, и не будут переживать из-за пустяков…

– Скоро Новый год, – сказала она вслух.

И пусть невпопад – пусть и они отвлекутся от сплетен, от взаимных обид, от мелочных забот, пусть подумают о тех, кого уже нет, не с жадным детективным любопытством, а по-другому, всерьез, ведь смерть, в каком бы обличье она ни приходила, никого не щадит. И время идет и проходит, и… ну да, скоро Новый год.

– Да, – вздохнула София, уловив ее настроение, – вот и еще один год прошел. Надо елку ставить, Эрим так любит!

– И я хочу купить, – сказала Айше, – так хочется, чтобы был праздник! А то работа да дождь. И уборку сделаю, хотя у меня полквартиры из-за холода закрыто.

– Вот и хорошо, меньше убирать, – подхватила Эминэ. – Мне бы тоже не мешало…

– Так ты же убиралась! – снова вспомнила Селин. – К тебе домработница новая приходила, разве нет? Точно, мне Семра сказала, я сейчас вспомнила, она ее на лестнице встретила, поздоровалась, а мне потом говорит: Эминэ, говорит, уборку затеяла, в такую-то погоду! И чего ты отнекиваешься, я не понимаю! Подумаешь, дело какое, уборка!

– Да что мне отнекиваться, если никакую я уборку не делала! И не приходил ко мне никто! С чего Семра взяла, не понимаю! – Эминэ сердито стукнула скалкой об стол.

– Ладно, девочки, что вы из-за ерунды какой-то! Какая разница, делала она уборку, не делала, – попыталась примирить подруг София, но те, не слушая ее, продолжали спорить

– Госпожа Селин, – удалось наконец вставить слово Айше, – а почему она с ней поздоровалась?

Вопрос был сформулирован явно не лучшим образом, но Айше было не до продумывания формулировок. Ей вдруг показалось, что тут, возможно, есть какая-то связь, и если она действительно есть… нет, лучше не забегать вперед. Селин, как ни странно, поняла ее правильно.

– Да потому, что это она и была! – ответ тоже оставлял желать лучшего, но, Айше поняла, что была права.

– Вы уверены? – переспросила она.

– Семра сказала, а кто ее знает… ее теперь не спросишь… но зачем ей придумывать, правильно?

– Вы вообще о чем? – требовательно спросила Эминэ. – Кто такая «она»?

– А ты разве с Элиф или с Лили не договаривалась?

– Да о чем?! Говори ты толком!

– Я и говорю толком: насчет домработницы. Ты хотела эту, которая у Лили была, позвать, так вот это она и была. Значит, у тебя была уборка, а ты говоришь, что нет!

– Никого я не звала, сколько можно объяснять! Мы про домработницу просто так поговорили – и все! Мне она, между прочим, не по карману, я не Лили! Может, Семре показалось, откуда мне знать? Перепутала ее с кем-нибудь, и все дела. Или она к кому-то другому приходила. Но у меня ни уборки, ни домработницы вашей не было! Меня и самой дома не было! – разгорячилась возмущенная Эминэ, и ее красота стала какой-то хищной, как у злой королевы из сказки.

– К кому же она еще могла? Не ко мне точно и не к Семре, иначе зачем бы ей говорить, что у Эминэ, мол, уборка?

– Селин, можно подумать, в этом доме, кроме нас, никто не живет!

– Да можно просто найти эту девушку и спросить!

– Можно, конечно, но зачем, господи?! Чтобы точно узнать, что я ее не приглашала и уборку не делала, что ли?!

– Ой, я не знаю, – вдруг растерялась Селин и улыбнулась, предлагая перемирие, – мы как-то все на расследование настроились, вот я и… а правда, какая разница? Это я из-за вас, наверно, Айше: вы ведь к нам не просто в гости зашли, правильно? Вы что-то выяснить хотите, да?