Золотой дождь

Секретарша Дрю сидит за перегородкой высотой ей по грудь. Она в джинсах, у нее крашеные волосы и умопомрачительная фигура, все линии и выпуклости выставлены напоказ самым откровенным образом.

Я объясняю, почему я здесь, и жду, что она встретит меня в штыки и велит убираться, но она вежлива. Томно, но довольно толково она, совершенно не удивляясь, предлагает заполнить необходимые для приема на работу документы. Я потрясен, узнав, что юридическая фирма Дж. Лаймена Стоуна обеспечивает служащим страховку здоровья на весьма солидную сумму. Я тщательно прочитываю мелкий шрифт, потому что боюсь обнаружить какое-нибудь незначительное примечание, которое позволит Брюзеру еще глубже запустить когти в мои печенки, но никаких подвохов не нахожу. Я спрашиваю, можно ли повидать мистера Стоуна, и секретарша просит меня подождать. Я сажусь на стул с пластиковым покрытием, их несколько стоит у стены. Приемная очень напоминает любое муниципальное учреждение по оказанию социальной помощи — выложенный плиткой давно не мытый пол, дешевые стулья, хилые полупрозрачные перегородки и поразительная смесь разномастных журналов со многими отсутствующими страницами. Секретарша быстро печатает на машинке и в то же время отвечает на телефонные звонки. Звонят часто, и она очень ловко управляется, ухитряясь барабанить по клавишам и одновременно болтать с клиентами.

Через некоторое время она приглашает меня войти к боссу. Брюзер по-прежнему за столом и тщательно, словно придирчивый бухгалтер, просматривает заполненные мной бумаги. Я удивляюсь, с каким вниманием он вникает во все подробности. Он снова приветствует меня, напоминает о финансовой стороне нашего соглашения, а затем подталкивает ко мне по столу договор. Теперь в пробелах всюду стоит мое имя.

Я читаю и подписываю. Здесь есть пункт о месячном испытательном, вернее, вступительном, сроке. По желанию одной из сторон соглашение может быть расторгнуто по его истечении.

Я очень благодарен за этот пункт, но чувствую, что он помещен сюда на вполне оправданных основаниях.

Я рассказываю о своем банкротстве. Завтра я должен быть в суде и впервые встретиться со своими кредиторами. Это называется «опрос должника», и адвокаты, нанятые людьми, которых я поставил в затруднительные обстоятельства, станут копаться в моем грязном белье. Они имеют право задать мне буквально любой вопрос насчет моих финансов и вообще житья-бытья. Но дело будет негромкое, и очень вероятно, что никто не придет поджаривать меня на медленном огне.

В моих интересах из-за слушания дела еще несколько дней оставаться безработным. Я прошу Брюзера пока придержать мои документы и отложить выдачу жалованья. В моей просьбе есть элемент ловкачества, и Брюзеру это нравится. Пожалуйста, он согласен, нет проблем.

Он быстро проводит меня по всему помещению для знакомства с рабочей обстановкой. Все так, как я себе представлял, — небольшая потогонная мастерская, состоящая из беспорядочно расположенных комнатушек, появившихся, когда здание расширялось и перестраивалось и между помещениями снимались перегородки. Мы все дальше и дальше углубляемся в лабиринт. Брюзер представляет меня двум замученным женщинам, сидящим в маленькой комнатке, сплошь заставленной компьютерами и принтерами; да, эти женщины, конечно, никогда не исполняли танец живота в клубе напротив.

— У нас, кажется, уже шесть девушек здесь работают, — говорит он, следуя дальше. Секретарша тоже просто «девушка».

Потом он знакомит меня с двумя адвокатами, довольно симпатичными парнями, плохо одетыми, работающими в тесной, скверно обставленной комнатушке.

— У нас штат сократился до пяти адвокатов, — объясняет Брюзер, когда мы входим в библиотеку. — Было семь, но слишком много с ними мороки. Достаточно четырех-пяти. Чем больше служащих, тем больше мне самому приходится вникать в дела и решать. То же самое и с девицами.

Библиотека — длинная узкая комната, по стенам от пола до потолка тянутся полки, беспорядочно заставленные книгами. Длинный стол в центре завален раскрытыми томами и свернутыми в трубки документами.

— Некоторые из моих парней просто свиньи, — бормочет он под нос. — Так что вы думаете о моих маленьких владениях?

— Здесь прекрасно, — отвечаю я и не вру. Я чувствую облегчение, убедившись, что здесь действительно занимаются юриспруденцией. Возможно, Брюзер и темная лошадка с нужными связями, тайными делишками и не совсем законными инвестициями, но все же он настоящий адвокат, и в его конторе царят деловой шум и суета юридического бизнеса.

— Не такие модные, как у больших парней в городе, — говорит он отнюдь не смиренным тоном. Он делает знак, и мы выходим из библиотеки. Еще две двери, и рядом со стойкой газированной воды расположен хорошо обжитой кабинет.

В нем стол, несколько стульев, шкаф-картотека, полки с папками, а на стенах репродукции, изображающие лошадей. На столе телефонный аппарат, диктофон и стопка блокнотов. Все чисто. В воздухе стоит запах дезинфекции, как будто здесь убирали час назад.

Брюзер вручает мне два ключа на кольце.