Золотой дублон Брашера

— Кто-то что-то говорил о каких-то деньгах, — сказал я, обращаясь к Морни. — Поговорим об этом. Я знаю, почем стоит выйти из игры. А вы пытаетесь уговорить себя, что можете меня испугать.

— Не надо со мной так разговаривать, — сказал Морни. — Это может печально кончиться.

— Подумать только, — сказал я. — Бедный старина Марлоу, для него это может так печально кончиться.

Эдди Прю издал горлом какой-то сухой щелчок, может быть, это он так смеялся.

— А что касается моих дел и ваших, — сказал я, — то может случиться, что они будут сильно смешаны, и не моя в этом вина.

— Лучше бы им не перемешиваться, — сказал Морни. — А каким образом? — Он быстро поднял глаза и тут же опустил.

— Ну, например, один из ваших крепких ребят звонит мне по телефону и пытается напугать меня до смерти. А потом вечером звонит мне и говорит что-то о пяти сотнях и как это будет хорошо для меня, если я сюда приеду и поговорю с вами. Или, например, тот же крепкий парень или кто-то очень на него похожий — что маловероятно — следит за одним человеком, который занимается моим же делом, и этот человек оказывается застреленным сегодня днем на Корт-стрит в Банкер-Хилл.

Морни отнял от губ сигарету, сузил глаза и посмотрел на дымящийся кончик. Каждое движение, каждый жест — ну прямо из голливудского каталога.

— Кто был застрелен?

— Его фамилия Филипс, молодой светловолосый мальчик, вам бы он не понравился. Он был из ищеек.

— Никогда о нем не слышал, — сказал Морни.

— Или, например, высокая блондинка, которую там не знают, вышла из этого дома как раз после того, как его убили, и ее видели, — сказал я.

— Какая высокая блондинка? — Его голос слегка изменился. Теперь в нем было беспокойство.

— Этого я не знаю. Ее видели, и человек, который ее видел, сможет ее опознать. Конечно, она, может быть, не имеет никакого отношения к Филипсу.

— Этот Филипс был частный детектив?

Я кивнул.

— Почему его убили и как?

— Ударили чем-то тяжелым по голове и застрелили в его квартире. Неизвестно, почему его убили. Если б мы это знали, мы бы, наверное, знали, и кто его убил. Так я понимаю.

— Кто это «мы»?

— Полиция и я. Я нашел труп. Поэтому мне пришлось быть в курсе дела.

Прю медленно переставил ноги по ковру и посмотрел на меня. В его здоровом глазу появилось сонное выражение, которое мне не понравилось.

— Что вы сказали полиции? — спросил Морни.

— Очень немного. Из ваших вступительных замечаний я понял, что вы уже знаете: я ищу Линду Конкест. Или миссис Лесли Мердок. Я ее нашел. Она здесь поет. Не понимаю, почему из этого надо делать секрет. Мне кажется, ваша жена или мистер Вэнниэр могли бы мне это сказать. Но они не сказали.

— Моя жена не обязана разговаривать с каждым встречным, — сказал Морни.

— Разумеется, у нее были свои резоны, — сказал я. — Однако теперь это неважно. Собственно, мне не очень и нужна встреча с мисс Конкест. И все же я хотел бы с ней поговорить. Если не возражаете.

— А если я возражаю? — сказал он.

— Тем не менее я хотел бы с ней поговорить, — сказал я. Я достал из кармана сигарету, размял ее между пальцами и с восхищением стал разглядывать его густые и все еще черные брови. Они были чудесной формы, с элегантным изгибом. Прю хихикнул. Морни посмотрел на него, нахмурился и повернулся ко мне нахмуренным лицом.

— Я спросил у вас, что вы рассказали полиции, — напомнил он.

— Я сказал им так мало, как только мог. Этот Филипс просил меня зайти к нему и поговорить. Он подчеркнул, что глубоко забрался в дело, которое ему не нравится, и просил помочь. Когда я приехал, он был мертв. Это я и сказал полиции. Они не поверили, что я сказал им все. Может быть, так оно и есть. Они мне дали срок до полудня завтрашнего дня. Вот я и пытаюсь разобраться.

— Вы напрасно потратили время на поездку сюда, — сказал Морни.

— Мне показалось, что меня сюда пригласили.

— Можете проваливать к черту в любую минуту, — сказал Морни. — Или можете сделать для меня небольшую работу — за пятьсот долларов. В любом случае я и Эдди не должны упоминаться в беседах с полицией.

— Что за работа?

— Вы были у меня дома сегодня утром. И можете догадаться.

— Я не занимаюсь разводами.

Его лицо побелело.

— Я люблю свою жену, — сказал он. — Мы женаты всего восемь месяцев. И развод мне не нужен. Она отличная женщина, и голова у нее на месте. Но сейчас она связалась не с тем человеком.

— Что значит не с тем?

— Я не знаю. Это я и хочу выяснить.

— Давайте начистоту, — сказал я. — Вы предлагаете мне работу или хотите, чтоб я оставил дело, которым уже занимаюсь?

Прю опять хихикнул.

Морни налил себе еще виски и проглотил его одним глотком. Лицо его приняло обычный цвет. Он не ответил.

— И еще вот что я хочу уточнить, — сказал я. — Вы не против того, чтобы ваша жена развлекалась, но не хотите, чтобы она развлекалась с неким Вэнниэром. Так?

— Я доверяю ее сердцу, — медленно сказал он. — Но не доверяю ее суждениям о людях. Я бы так сказал.

— И вы хотите, чтобы я отыскал что-нибудь на этого Вэнниэра?

— Я хочу выяснить, что он собирается предпринять.

— A-а. Он собирается предпринять что-то?

— Мне кажется, да. Не знаю, что.