Золотой гребень для русалки

Время текло, парни клевали носами и незаметно задремали. Их разбудил стук в дверь.

— Эй, ты, соня, кто-то стучит! — встрепенулся Витек. — Глянь-ка в окно.

Первой вернулась уставшая и замерзшая Чара. Ее обступили подруги, помогая раздеваться, засыпали вопросами.

— Что так долго? Где остальные?

— Нашли «волхва»?

— Лицо не обморозила?

— А ноги?

— Кто ж знал, что метель поднимется?

Ульяновна повела бедняжку в кухню — отпаивать горячим бульоном, расспрашивать. Укутала девушку пледом.

Чара была удивлена, что она первая.

— Мы с Леей отстали, потом она вперед пошла, а я решила вернуться. Замерзла ужасно! Надо было валенки надеть… Юна, дай зеркальце.

Она придирчиво рассматривала себя: вдруг, не дай бог, кожа начнет шелушиться от переохлаждения.

— Толик, растопи камин, живо! — приказала одному из стражей Ульяновна. — Дров накидай побольше. Сейчас другая красавица заявится как ледышка. Почему так прохладно в доме?

— Площади-то во какие! Котлы вроде включены на полную мощность, а тепла не хватает. Не отрегулировали, как следует. Вчера жарко, сегодня холодно.

— Давай, разжигай огонь. Девочку-снегурочку отогревать будем.

Все прислушивались: не постучится ли кто в дверь. Но прошло двадцать минут, час, а Леи все не было.

— Значит, она догнала остальных, — рассудили девушки.

Гости потянулись в зал, к елке. Экономка накрыла стол. Она то и дело бегала от окна к окну, но кроме снежной пелены, за которой смутно проступали деревья старого парка, ничего не видела.

Спустя еще полчаса вернулись Астра и Матвей, рассказали про грунтовую дорогу.

— По ней, вероятно, ночные визитеры и уехали. Их машина ждала.

— Ищи ветра в поле! — выразила свой пессимизм Ульяновна. — А где остальные-то? Хозяин, Степан с Алиной, Егор Николаевич?

— Лея тоже не приходила? — спросил Матвей.

— Нет… — дружно ответили девушки.

Лицо Чары напряглось.

— А вы что, не видели ее?

— Мы — не видели. Может быть, она Борецкого с Бутылкиными догнала? Нам пришлось разделиться. Они продолжают искать Вишнякова.

— Впору самой одеваться да топать за ними, — причитала Ульяновна. — Они ж, горемычные, замерзнут, захворают. Шутка ли, столько времени по снегу бродить?

Вынужденная прогулка вызвала у Астры зверский аппетит. Она сглотнула, глядя на блюдо с румяными пирожками. Запах поджаренного лука и ливера вызвал в ее пустом желудке спазм.

— Да вы садитесь, кушайте, — засуетилась экономка. — Тесто вкусное, как пух, жевать не надо.

Она не преувеличивала.

— В жизни не пробовал такой вкуснотищи! — восхищался Матвей, уписывая пирожки.

Утолив голод, они принялись гадать, куда поехали злоумышленники — на трассу или в деревню.

— В Сатине все друг друга знают, чужие сразу в глаза бросятся, — сказала Астра. — Вряд ли они туда поедут.

В тревожных разговорах прошло еще полчаса. Камин разгорелся и ярко пылал, дыша жаром. Собравшиеся угощались водкой, праздничными закусками, куриным бульоном. К счастью, никто из «искателей» серьезно не пострадал: согрелись, оттаяли и повеселели.

— Кажется, идут! Идут! — радостно сообщила Ульяновна. — Надо двери открывать. Встречайте хозяина! — крикнула она охранникам.

Из окон было видно, как четверо «снеговиков» бредут по главной аллее. Двое мужчин поддерживают третьего, за ними плетется женщина.

Обитатели дома поспешили в холл. Рыжеволосая «русалка» и медлительная Мио остались за столом допивать водку, заедать грибками, говядиной под брусничным соусом. После бессонной ночи алкоголь ударил им в голову.

— Явилась наша «звезда», — с изрядной долей сарказма улыбнулась Юна. — Не запылилась!

— Зачем ты так?

— А как надо? Может, прикажешь бежать, встречать ее с распростертыми объятиями? Не собираюсь… Мне этот кавардак — вот где! — она провела пальчиком по горлу. — Надоело! Мы-то чем хуже? Почему Калганов…

Восклицание Астры помешало ей договорить.

— Нашли Вишнякова! У него что-то с ногой.

— Идем, а то неудобно, — пьяно икнула Мио, которую здорово разобрало. — Невежливо…

Пострадавший сидел в кожаном кресле в холле, с красными от мороза щеками и носом, но вокруг губ и под глазами разлилась желтоватая бледность. С него уже стащили полушубок и шапку. Матвей осматривал поврежденную ногу Вишнякова: травма была не опасная, но идти с такой лодыжкой тот, конечно же, не мог. Если бы его не нашли, он бы замерз.

Борецкий, расстроенный, уставший, спросил:

— Матвей, может, его срочно к врачу везти?

Губы «волхва» дрогнули и разъехались в кривой усмешке:

— Провести первый день нового года в больнице? Уволь, Илья. Никаких врачей! Дайте мне выпить и наложите тугую повязку.

— Что с ногой? — спросила Астра.

— Возможен разрыв связок, но не думаю, — рассудил Карелин. — Крепко забинтуем, и все обойдется. Бинт есть?

Ульяновна принесла перевязочные средства и стояла, сложив руки под грудью, — может, еще что-нибудь понадобится.

— Как тебя угораздило? — ходил кругами Борецкий. — Зачем ты вышел из дому?

— Дай водки сначала, у меня зуб на зуб не попадает.