Золотой Грифон

— Нет, скорее всего нет, — ответил Вильгельм, садясь за стол.

Королевство Брариндор разрешало строить на своей территории храмы всем богам. До недавних событий даже пантеону Миоса поклонялись наравне пантеону Ароса. И как только тёмная угроза отступит, запреты ослабят и всё придёт в норму. Поклоняться можно было всем и всему, при условии, что храм платит долю в казну, а последователи богов не нарушают закона королевства.

Брариндор отличался терпимостью, и в то же время ни один из пантеонов не возвышался над другими. Кроме того, сами великие рода как правило не преклонялись перед богами. У королевства не было покровителя среди богов Совета, а сам Брариндор старался сохранять нейтралитет, чем и гордился.

Даже в самые тёмные дни угрозу в первых рядах встречал королевский род Парандальдов. Рядом стояли отчаянные и непреклонные Сэндранды, фланги прикрывали доблестные и верные Плерианты. Суровые и бесстрашные Мантрильдонды рвались в бой даже при виде куда более сильного противника. Позади стояли Дранодальды, благодаря монетам которых стало возможно вложить в руки воинов лучшие мечи и копья. А скрепляли бреши между всеми уже Орвандунальды, пример единства и сплочённости.

Не боги спасали Брариндор, а храбрые воины, ощетинившиеся копьями и готовые умереть за своих родных. Порой некоторые высшие в своих аватарах даже являлись к королю, предлагая покровительство. Всеми силами они пытались убедить Парандальда в том, что в этот раз королевству не справится без помощи Совета. Но каждый боги получали отказ. И каждый разный Брариндор справлялся с угрозой.

И спустя столько времени Брариндор до сих пор является одним из немногих королевств, где ещё придерживались таких принципов. В большинстве других государств правители становились марионетками в руках высших существ, а народы — пешками в игре богов.

Взамен за верность боги помогают смертным. Они избавляют земли от засухи, могут поделиться силой с верными последователями. Если демоны преисподней открывали разлом, то высший являл себя в выбранном аватаре и лично сражался в битве. Правда принимая одну из сторон, ты сразу становишься противников остальных высших. И вероятность того, что королевство станет полем разборок богов, вырастает многократно.

И на фоне всего этого приходится выживать простым смертным. Магия позволила провести в дома трубы с тёплой водой, магия позволила выводить новые породы лошадей для доставки товаров на другие части континента, магия позволила создавать зелья, магия дала возможность покорить небеса существам без крыльев.

Но в то же время магия создавала ужасных монстров, способных стирать с лиц целые королевства. Магия повысила среднюю продолжительность жизни, но энергочувствительные хищники продолжают устраивать набеги на поселения. Кузнецы создают кирасы из магической руды для воинов, но те умирают целыми армиями во время разломов в пространстве, которые порождают позабытых монстров.

— Нужно повысить наши шансы на выживаемость, — за кружкой эля произнёс Вильгельм. — Мы такими темпами долго не протянем.

— Нужно, только в том и суть нашей работы. Лёгкого способа нет. Нам платят за риск.

— Да, но мы можем вложить большую часть заработанных денег в снаряжение. Всяко лучше, чем пропить всё или спустить на шлюх.

— Многие с тобой не согласятся. Хотя я не против. И так собирался новых болтов купить. Да и кольчугу подлатать надо. На шлюх и не останется. Но хоть кружечку эля пропущу, — как-то уже совсем печально произнёс Галарен.

Арбалетчик и раньше особо разговорчивым не был, а после потери своего отряда так и вовсе стал совсем уж мрачным. И его понять довольно легко. Раз за разом наблюдать за смертями своих товарищей… Совсем скоро и твоя очередь уже подоспеет. Удача не бесконечная, а смерть сомкнёт холодные объятия на каждом.

Вильгельм же размышлял куда лучше будет потратить заработанные монеты. Фактически, рыцарю требовалось лишь формальное согласие Галарена. Готрик поддержит любое решение своего наставника. Бартем матёрый воин, который понимает всю важность данного вопроса и тоже согласится. Остаётся Теодмер, но его мнение можно не учитывать. Поноет и смирится.

Главное — не дать этому лучнику себя напоить, как в прошлый раз.

Глава 21

— Не передать словами силу моего возмущения. Ни в каких мирах не найти языка, способного описать сие безобразие.

— Теодмер…

— Нет, Готрик, я не замолчу. Ведь это же надо было до такого додуматься.

— Койф спасёт твою дурную голову.

— Не спорю, друг мой, не спорю. Но из-за этого холодного металла я потерял единство с природой.

— Давно в друиды заделался?

— Тебе меня не понять… — театрально вздохнул лучник, звякая своей новой кольчугой под стёганкой: с прошлым нарядом пришлось попрощаться.

— У тебя осталась твоя шляпа.

— Это лишь капля в море. Я чувствую себя смердом…

— Ты и так неблагородный.

— Ты в душу смотри, в душу!

На это Готрик просто закатил глаза, не собираясь продолжать беседу.