Золотой гроб

 - Раньше, он был белым — пробурчал Михаил надевая колпак себе на голову. Второй колпак корреспондентка надела на меня и долго переставляла нас около раздачи, чтобы выбрать наилучший ракурс. Кончилось тем, что Мишка с веселым лицом должен был половником доставать макароны из кастрюли, а я должен был эту кастрюлю держать обеими руками, как будто кастрюля могла сняться и убежать. Так мы на снимке и получились.

 Чай мы все–таки тоже сварили на костре, который оказался на удивление вкусным, с запахом лесного раздолья.

 Следующим утром, завтрак нам привезли из 'Закусочной'. Мишка попробовал отварной рис с котлетой и подливой, и сказал, привлекая внимание завтракающих студенток:

 - По–настоящему кашу готовят не так. Она должна быть более рассыпчатой, а котлеты более сочными. Темнота! — заключил он, характеризуя местных поваров и, запуская ложку в свою тарелку.

 Я выразительно посмотрел на повара.

 - А чего….? Мишка, с откровенным недоумением глядел на меня, сдвинув плечи и, расставив ладони — я сказал что–нибудь не так?! — Скажите, девушки, вчера вам понравились, сваренные мною…, ну, то есть, нами макароны?

 - Оч–ччень! Оч–чень понравились! — ответили девушки, доедая свои котлеты, и восхищенно глядя на нас, — Вы не просто повара, вы прелесть!

 Мишка был счастлив. Впрочем, похвала представительниц прекрасного пола мне тоже пришлась по душе. Было чудесное летнее утро.

ГАДКИЙ ПЕТУХ

 Еще минут двадцать наш небольшой байдарочный отряд махал веслами, как ветряная мельница крыльями. Миновали какой–то палаточный городок на правом берегу реки. Он был пуст, между палаток лениво бродил лохматый пес.

 Проплыли устье реки Большая Великуша. Вода в этой речке по цвету напоминала крепкое кофе, которое ежеминутно тоннами вливалось и растворялось в лучезарных водах Керженца.

 -Странная река — не преминул сострить Михаил, — этой водой можно заправлять чернильницы.

 Приближался вечер. Где–то в сосновых кронах монотонно куковала кукушка.

 - Кукушка, кукушка, сколько лет мне осталось жить?! — звонко прокричал Саня в сторону леса и, приготовившись считать, оставил весло. Перепуганная кукушка, как будто подавилась горохом и заткнулась. Мы захохотали.

 - Нда–а, эта кукушка не той породы, — раздосадовано сказал Саня. — Гадать не умеет.

 - Зато, нынешние эскулапы гадают будь здоров как. Вычитал я однажды в одном медицинском журнале о разных факторах, влияющих на продолжительность нашей жизни, — поддержал разговор Игорь. — Оказывается, табак в среднем укорачивает жизнь на 15 лет, спиртное — еще пятнадцать долой, стрессы — 7, проживание у оживленных автотрасс — 4 года, неправильное питание — 9, загрязнение атмосферы–4, половое воздержание — 6 … Итого, только основных факторов три десятка! Я взял ради смеха и суммировал негативные факторы, сопутствующие моему способу существования! За основу взял год своего рождения, приплюсовал реальный, отминусовал негативные факторы и ахнул, — я должен был умереть за год до восшествия на престол царя–батюшки Николая второго в 1893 году!

 - Это тебя половая активность спасает, — весело резюмировал Михаил. — А то бы так и помер, не родившись. Огромная власть любоффи!

 Около деревни с красивым названием Красный Плес причалили к берегу, лодки вытащили на песок.

 - А где петух–то? Раздался Санин вопль.

 И впрямь, привычной петушиной головы из Саниного рюкзака не было видно. Он схватил из своей байдарки рюкзак и бросил его на песок.

 Послышалось недовольное клокотание птицы.

 - Тут, однако!

 Когда натуралист открыл рюкзак и достал взъерошенного петуха, его взору открылась картина страшного разрушения: где сидела птица, — все было перемазано птичьим пометом. А две буханки хлеба, представлявшие весь хлебный базовый запас на сегодняшний вечер, были общипаны со всех сторон, посередине одной виднелась здоровенная пещера, искусно выклеванная Санькиным любимцем.

 - Ах стервец неблагодарный — заорал Саня — я к нему по–человечески, вчера голову не свернул, а он…

 - Сам виноват, почему хлеб в полиэтилен не завернул? — пробурчал Игорь.

 Мы смеялись. Теперь уже было решено петуха засунуть в полиэтиленовый мешок, перевязав верхушку около петушиной шеи, чтобы он не сбежал и не гадил. А если и гадил, то в мешок. Саня вытряхнул содержимое рюкзака на траву. Почти все было заляпано петушиным дерьмом.

 - Ну, дела! — горячился Саня. — Надо же каков негодяй, всего за пол дня наел и нагадил больше чем весил весь рюкзак утром?!

 - Петух не дурак, понимает, что сегодня это его земной последний день, поэтому решил взять от жизни все, что возможно — сказал Вовка.

 Закусывать обгаженным хлебом никто не собирался, и его выбросили рыбам. В наказание, за хлебом в деревенский магазин отправили самого владельца засранца–петуха Саню. Петуха привязали за ногу к лодке. Санька выругался, вывернул наизнанку и выстирал в воде рюкзак, повесил его сушиться на дерево. А сам, надев на мокрые ноги джинсы, полез наверх к домам и скрылся за ближайшим забором.