Золотой гроб

 Правда, в эти светлые дни у некоторых в голове начинали формироваться нездоровые мысли по поводу правильности организации коллективной работы? Почему ни в деревне, ни в райцентре в магазинах отродясь не было колбасы, хотя колхозные грузовики каждый день везут на мясокомбинат в область — то коров, то свиней, то овец? Почему нет масла, когда колхоз из месяца в месяц рапортует о досрочном выполнении задания по производству молока? Почему… словом, вопросов, которые они планировали, при случае, задать парторгу было очень много. Но, только планировали. Потому что к тому времени, когда вопросы в голове у мужика полностью созревали, — он снова начинал пить. А Егор Иваныч борьбу с пьянством уже заканчивал и переключался на экономику хозяйства. Поэтому, настоящая, мужественная и справедливая Россия не давала о себе знать долгие годы, прячась где–то в подсознании мужиков на границе между осознанным существованием и запоем.

 После того, как товарищ Леонид Ильич произнес знаменитое 'Экономика должна быть экономной' Егор Иваныча обуял творческий зуд рационализатора. Он ходил в библиотеку, копался в научных сельскохозяйственных журналах, читал, изучал, думал, разыскивая научные пути повышения калорийность питания животных, а следовательно и их молокоотдачу с одновременным снижением потребляемости кормов?

 Начитавшись Дарвина, он пришел к выводу, что только эволюция способна привести биологический объект к полному и рациональному совершенству.

 - Раз обезьяна стало человеком, то и корова должна стать сознательным животным! По меньшей мере, супер коровой! — убежденно говорил он на собрание животноводов. — Почему мы к этому не стремимся? Почему к этому не стремитесь вы — животноводы!? Почему для коров мы должны строить коровники, кормораздатчики, выгулы, пастбища и прочую ерунду. Почему мы должны создавать для нее тепличные условия и тратить вечно недостающие деньги?? Да мы лучше всем колхозникам зарплату повысим!

 -Вы хотите повышения зарплаты?! — взимая к потолку правую руку, неожиданно воскликнул он в зал.

 -Хоти–и–и–им! — закричали из зала.

 Чувствуя поддержку сельчан, Егор Иваныч еще более раздухарился.

 -Ведь живут же лоси и кабаны в лесу, и дают при этом хорошее потомство, — кричал парторг. — Корова должна обитать в естественных условиях, к которым она быстро приспособится и еще будет благодарна человеку за то, что мы не ввергаем ее в конфликт с природой.

 Речь парторга вызвала неоднозначные чувства, но большой энтузиазм. Особенно, в среде низкооплачиваемых колхозников: сторожей, учетчиков, кладовщиков и истопников. Доярки больше молчали, заранее жалея своих буренок, но они привыкли верить незыблемости и правоте слов колхозного руководства.

 После зажигательных слов парторга тут же на собрание было решено — группу коров на отдаленной ферме содержать исключительно под открытым небом, назвав ее группой экстремального содержания.

 Результаты сказались незамедлительно: уже к ноябрю буренки научились спать стаей, прижимаясь боками друг к другу. Каждые две недели бригадир измерял длину шерсти у коров и заносил в специальную книгу. К лютым Крещенским морозам коровы как–то сами натаскали соломы и утеплили ею свои лежанки. Они бродили по загону и, как олени, копали копытом снег в надежде на прошлогоднюю траву

 В конце января у них наметился невероятно бурный рост шерсти, а к середине февраля некоторые наиболее восприимчивые к естественной среде обитания буренки уже походили на мамонтов. Если бы в наш просвещенный век, благодаря усилиям археологов и художников мы не знали, — как выглядели мамонты, то Олониховских коров все бы и принимали за мамонтов.

 Успех был полным. Некоторые коровы, правда, сбежали в лес. Их вылавливали и с большим трудом возвращали к стадному образу жизни. В бюджете хозяйства впервые за историю существования колхоза и мироздания, появилась новая расходная денежная статья, утвержденная районным Управлением сельского хозяйства: — 'На одомашнивание крупного рогатого скота'.

 В колхозе по этому случаю устроили праздник, а местная газета отметила эксперимент, как успешный, хотя в заметке не было ни слова не сказано о том, что коровы уже давно перестали доиться ?

 - Ничего! — говорил утром Егор Иваныч председателю колхоза. — Перезимуют как–нибудь, а летом наверстаем и план по молокоотдаче, и по мясу. И по шерсти, — со значением добавил он, чуть подумав. — Еще прогремим на всю область!

 - Чего? — оглядываясь кругом, переспросил, расстроенный обстоятельствами, председатель. — Ты с кем это разговариваешь то?

 Параллельно проходили и другие эксперименты. Ближе к масленице в колхозе стали подходить к концу зимние запасы кормов, предназначенные для основного, не экспериментального стада, и наступала пора научно обосновывать бескормицу в хозяйстве перед вышестоящим начальством.