Золотой ястреб

— Вы смеетесь надо мной, ваше превосходительство? — спросил он. — Если так, то вы неправильно информированы. Моя мать, к счастью, родилась в Нормандии, и мое подлинное имя — Джирадеус.

Дукассе вскочил на ноги.

— Отлично! — вскричал он. — Я знал, что вы не испанская собака. Я должен был догадаться об этом раньше — ваш французский гораздо лучше моего.

— Если ваше превосходительство позволит, — вмешался Бернардо, — «Морской цветок» потопил двадцать два испанских корабля за последние три года.

— Я знаю об этом, — улыбнулся Дукассе. — И это всегда поражало меня. Но довольно об этом. Ближе к делу. Вы знаете, что город Порт-Ройал два года назад пережил землетрясение?

— Да, — кивнул Кит, — мы были в гавани, когда это произошло.

— Неужели? Тогда вам сильно повезло, если удалось выбраться оттуда.

— Это действительно так, — сказал Бернардо, — но, пожалуйста, продолжайте.

— После этого проявления божьего гнева, я послужил, по мере своих слабых сил, орудием в руках Всемогущего. Я отправил Давиота и де Граффа помешать англичанам вести восстановительные работы. Но все, что там было восстановлено, слишком крепко и хорошо построено. Не то чтобы я боюсь их фортов и батарей, потому что могут пройти годы, прежде чем они обрушаться на нас, — он взглянул на Кита и Бернардо. — Однажды случится так, что в водах Санто-Доминго появятся торговцы со всего света, скупая наш сахар и наш ром. В этом и заключается наше богатство! Вскоре все испанское золото перекочует в наши карманы. Поэтому я не боюсь английских пушек, но боюсь сахарных мельниц и работорговцев. Они не должны составлять нам здесь конкуренцию: Санто-Доминго должен главенствовать в этом регионе!

— Из этого следует, — начал Кит, — что вы хотите, чтобы «Морской цветок» снова совершил набег?

— Нет! Я хочу, чтобы вы присоединились ко мне в экспедиции против Ямайки. У меня больше двадцати кораблей, и от подобного удара англичанам никогда не оправиться. Я хочу использовать вашу юность, отвагу и ловкость. Что вы скажете, капитан Джирадеус?

— Я не знаю, — медленно ответил Кит. — Я никогда не ссорился с англичанами. Единственный англичанин, которого я знал, был хорошим и добрым человеком. Правда, теперь это бездействие начало надоедать мне.

Дукассе подошел к Киту и взял его за руку.

— Пойдем, — сказал он, помогая Киту подняться.

Они подошли к окну, и Кит, следуя за пальцем губернатора, вгляделся в необъятные поля сахарного тростника, тянущиеся до самых подножий гор.

— Вот это, — сказал губернатор, — богатейшая земля в мире. Как губернатор этой колонии я должен сделать все, что в моих силах, чтобы обеспечить благоденствие этих земель.

— И если я откажусь, — сказал Кит, — вы можете напомнить при дворе прежние грехи «Морского цветка», не дав мне возможности представить доказательства, что я к ним непричастен.

Дукассе посмотрел на стоящего перед ним юного, красивого и очень смелого парня.

— Нет, Кристофер, — сказал он. — Ваш выбор абсолютно свободен. Согласиться или отказать — зависит только от вашего выбора.

Кит нахмурился, потом тряхнул своей золотистой гривой.

— Когда вы отплываете?

— В следующем месяце.

Следующий месяц был июнь 1694 года. До назначенной Китом встречи с Розой оставалось еще девять месяцев ожидания. У него почти не было надежды, что она появится раньше времени. Так что он ничего не теряет.

— «Морской цветок» займет свое место в линии, — сказал он.

ГЛАВА 10

Утром 22 июня 1694 года Кит и Бернардо лежали в небольшой роще на Ямайке, разглядывая большое поле сахарного тростника. Позади них собралась команда «Морского цветка».

— Слушай, Кит, — Бернардо воодушевился, — у тебя нет родины. Ты родился в Испании, но убил уже так много донов, что невозможно сосчитать. Ты также не француз, потому что человек определяет свое происхождение по отцу, а ни один человек, даже я, не знает со всей определенностью, кто твой отец. Но сейчас ты можешь обрести родину! Дукассе любит тебя как сына. К тому же он никогда не забудет, что именно ты повернул исход битвы в его пользу. А став плантатором Санто-Доминго, кто знает, каких высот ты можешь достигнуть?

— В самом деле, кто знает? — сухо сказал Кит. — Кроме того, у меня не лежит душа к этой атаке. За всю свою жизнь я знал только двух англичан. Один из них был величайшим морским капитаном, а другая — женщина, которую я хочу назвать своей женой.

— Она может ничего не узнать об этом, и вообще, чем меньше она будет знать, тем лучше. Ей будет абсолютно наплевать на это дело, когда ты сделаешь ее первой леди Санто-Доминго.

— Да, — проворчал Кит. — В твоих рассуждениях как всегда много логики и очень мало правды. Но правда и логика всегда в ссоре, не так ли, мой старый друг?

— Всегда, — подтвердил Бернардо.

Их разговор прервал черный дым, появившийся над сахарной мельницей. Кит сосредоточил все свое внимание на мельнице. Он наблюдал за молодым англичанином, который распоряжался неграми, складывающими сахарный тростник в большие каменные дробилки. Упряжки мулов вращали каменные жернова. Кит заметил, что глаза мулов были закрыты от солнечного света шорами.