Золотой камертон Чайковского

Баскин побледнел до синевы и, мелко дрожа всем телом, кое-как оторвал руки от столешницы.

– Я не убивал, честное слово, – жалобно пробормотал он, уже ни на что не надеясь.

– У вас нет алиби на время убийства, – чуть слукавил Никита. – Где вы были после работы в день убийства Ившина?

– В гостях, – давясь слезами, пискнул Михаил Аркадьевич.

– В каких еще гостях?

– Я вам все расскажу, только маме не говорите, – понижая голос до шепота, попросил несчастный. – Я был в гостях у… у… у женщины! Только умоляю вас, умоляю вас. Об этом никто не должен узнать.

Когда Никита подумал, что при известии о предстоящем аресте Михаил Аркадьевич испытал животный ужас, он ошибался. Баскин просто слегка испугался. Настоящий ужас посетил Михаила Аркадьевича именно сейчас, когда он умолял Никиту никому не сообщать о своих похождениях, особенно маме.

– Господин Баскин, вы понимаете, о чем идет речь? – на всякий случай уточнил Никита. – Вас обвиняют в убийстве. – Слово «убийство» Никита произнес очень медленно, почти по слогам.

– Да, да. Я все понимаю и уверяю вас, это простое недоразумение.

– Хорошо. В таком случае сообщите мне адрес и имя вашей знакомой, я должен проверить ваше алиби.

– Проверить? Нет, нет, зачем же, я говорю вам правду, я клянусь вам!

– Это прелестно, но мне нужны имя и адрес вашей знакомой. Очнитесь уже наконец, Баскин, вам пятьдесят лет, а вы ведете себя как неразумный ребенок. А, впрочем, если вам неудобно разговаривать здесь, – Никита окинул взглядом редакцию, – мы можем проехать к нам в отдел, и там вы под протокол дадите нам показания о том, где вы были в день убийства Павла Ившина.

Никита видел, какая нелегкая борьба идет в душе Михаила Аркадьевича, страх перед мамой боролся в нем со страхом перед полицией. Точнее, перед тюрьмой. Мама едва не победила.

Никита, получив адрес и даже номер телефона, покинул редакцию журнала с чувством глубокого морального удовлетворения, оставив потного, дрожащего, раздавленного Михаила Аркадьевича приходить в себя. Его провожали взглядами, полными одобрения и симпатии.

– Кто там? – раздался из-за двери высокий звонкий голос.

– Добрый день, я от Михаила Аркадьевича, – пошел на маленькую хитрость Никита, а впрочем, какая тут хитрость, Баскин наверняка уже позвонил любовнице и предупредил, что к ней едет полицейский.

Дверь распахнулась мгновенно. На пороге стояла соблазнительная особа лет двадцати пяти – двадцати семи, с выдающейся фигурой и привлекательным личиком, с собранными в пучок светлыми волосами, в обтягивающей маечке и шортах. И это вот любовница Михаила Баскина? Да как только ему удалось подцепить такую?

– Что-то с Мишей? – взволнованно спросила красотка, впиваясь в Никиту взглядом.

– Как, разве он вам не позвонил? – с некоторым удивлением спросил Никита, неприлично таращась на барышню.

– Нет. А разве должен был? Слушайте, скажите нормально, кто вы и что вам нужно? – нетерпеливо потребовала хозяйка квартиры.

– Я сотрудник следственного отдела полиции, и мне нужна Косинова Ариадна Викторовна.

– Это я, но при чем здесь Миша, он что-то натворил? С ним что-то случилось?

– Может, вы сперва пригласите меня войти? – выразительно оглядываясь по сторонам, предложил Никита.

Адя, так называл любовницу Баскин, сделала шаг в сторону и впустила Никиту в квартиру. Ну и походка! Ариадна Викторовна, обутая в поношенные тапочки, двигалась по коридору так, что даже модели «Виктория Сикрет» попадали бы от зависти. Она почти парила над землей, плавно покачивая бедрами, изящно изогнув шею или приподняв голову, Никита не мог с точностью определить, что именно она делала своим телом, но эффект был потрясающим, вокруг нее словно рассыпались маленькие искорки.

– Садитесь, – бесцветным голосом произнесла Адя, опускаясь на табуретку в кухне, и волшебство растаяло. – А теперь четко, ясно, коротко, что случилось с Баскиным и при чем тут я? – Вот это подход, при такой-то внешности, усмехнулся про себя Никита, но ответил как просили.

– Его подозревают в убийстве Павла Ившина.

– Чушь, он его не убивал, – резко и твердо проговорила Адя и, достав из кармана сигареты, закурила, а Никите предложить не сочла нужным. – Так вот. Мише было наплевать на Ившина…

– А вот тут вы ошибаетесь! – не сдержался и перебил свидетельницу Никита.