Золотой капкан (СИ)

Дин хмыкнул и неожиданно протянул руку.

— Слушай, Гарри, не дури. Давай уже ключи, я все закрою. Даже, так и быть, не буду без тебя дальше здесь копаться. А ты иди, может, еще успеешь.

Колебался Поттер всего мгновение.А затем плюнул на все, вытащил из кармана специально настроенные на внутренние охранные заклятья ключи и вложил их в протянутую ладонь.

— Буду должен, Дин, — уже на бегу крикнул он и что есть мочи помчался к лифтам.

Слава Мерлину, особыми трудоголиками Министерство не славилось и коридоры были почти пустыми. Впрочем, даже редкие встречные работники не смущали Гарри, который что есть мочи несся по коридорам. Вскочил в лифт, буквально вдавливая нужную кнопку в панель и точно так же выбежал на этаж, стоило дверям начать разъезжаться. Только в каминном зале Поттер чуть перевел дух, поднял глаза на большой магический Темпус, но, увидев, что от заветных восьми часов его отделяют лишь три минуты, снова сорвался на бег. Выхватив из плошки горсть летучего пороха, обсыпав мантию и с чувством чертыхнувшись, Гарри, наконец, запрыгнул в камин и назвал адрес. О том, что смолчавший на письмо Малфой мог не получить его или из вредности проигнорировать, не открыв камины, Поттер успел подумать и испугаться уже в полете.

Но все обошлось.

Гарри чуть ли не вывалился в просторную светлую гостиную, сразу же запачкав серым порохом с одежды и ботинок белый ковер.

— Потрясающе, Поттер. Эффектное появление, абсолютно в твоем стиле, — холодный голос, казалось, раскатился по всей комнате, и Гарри быстро вскинул голову.

Драко поднимался ему навстречу из такого же белого кресла и сам казался каким-то таким же светлым, хотя и был одет в серебристо-серую, мягкую, домашнюю мантию. По последней моде она была схвачена на талии широким кожаным поясом, делая Малфоя каким-то совсем тонким, а струящаяся от бедер ткань придавала стройности. Он весь был похож на стилет — изящный, острый, ощеренный и готовый к бою. И это было неожиданно красиво. Потрясающе красиво. Эти светлые мягкие волосы, которые Гарри еще так хорошо помнил на ощупь, эти мягкие губы… Он смотрел на Драко и не мог оторвать восхищенного взгляда. Просто поразительно, насколько же красивым ему внезапно начал казаться Малфой. Он не видел этого прежде, потому что не хотел смотреть на Драко или потому что именно так готов был смотреть только на женщин? Гарри не нашел бы ответа, да и не было это сейчас важно. Важно было…

Поттер хотел бы сказать, что важным в эту минуту был сам Драко, но на самом деле это было не так. Важным было то, как поведет себя сам Гарри, и эта мысль отрезвила, привела в чувство. И вовремя, потому что Малфой уже начал подозрительно хмуриться.

— Что ты пялишься на меня, Поттер? Совсем слепой стал? — неприветливо поинтересовался он, всем своим видом показывая, как не рад незваному гостю.

И все-таки Малфой всегда оставался Малфоем. Даже сейчас, когда Гарри совершенно не сомневался в том, с кем же провел прошлую неделю, меньше всего Драко был похож на несчастного влюбленного. Это почему-то развеселило и придало сил, и Гарри, усмехнувшись, небрежно отряхнул от пепла мантию, прошел к дивану.

— Из тебя никудышный хозяин, Малфой, — весело заметил Гарри, без приглашения устраиваясь на приглянувшемся месте. — Ни чай мне предложить, ни хотя бы поздороваться по-человечески. А ведь еще позавчера мы с тобой отлично пообщались, ты даже, помнится, меня на игру звал. Что же случилось за три дня?

Поттер изобразил удивление, вскинув бровь в чисто малфоевской манере, и вцепился в того внимательным взглядом. И только поэтому, пожалуй, заметил, как вздрогнул и поежился Драко прежде, чем снова взять себя в руки и нацепить на лицо бесстрастную маску.

— Тогда я приглашал тебя, Поттер, и у меня было настроение. А сейчас тебя никто не звал, и я имею права не радоваться тебе в своем доме, — Малфой прошел к стоящему напротив дивана креслу и с изящной небрежностью в него опустился.

Но сейчас Гарри не собирался любоваться им — слишком громко в голове звучали только что услышанные слова. Это было почти больно. Словно пощечина. И только когда Гарри с трудом разжал губы, заставив себя выдохнуть и успокоиться, он понял, что на самом деле задело его так сильно. То, что чертов Джон именно так и поступил с ним — морочил Поттеру голову, пока у него было настроение, а потом выбросил, как надоевшую игрушку. Прогнал, как непослушного пса. И это правда было больно. Если бы только за прошедшую неделю было бы сказано чуть меньше, если бы Гарри только чуть меньше любви почувствовал от своего шантажиста, он бы уже ушел из этого дома. Но все было, и этого было достаточно, чтобы суметь перевести дух и справиться с эмоциями.

«Просто этот идиот надумал себе кучу ерунды и защищается, как может, » — сам себе объяснил Поттер и с удивлением понял, что абсолютно верит собственным словам. Словно бы неожиданно оказалось, что он знает Малфоя намного лучше, чем думал раньше. Успел изучить своего школьного неприятеля вдоль и поперек, сам этого даже не заметив.