Золотой холм

— Я выбрал тебя, Лионель, не только потому, что твоя сила велика. А потому, что она привела тебя к книгам. Ты знаешь, где они находятся. Они помогли тебе попасть сюда, но теперь ты должен их уничтожить, чтобы освободить меня… и себя. Они ослабляют меня.

— Так они в самом деле настолько древние? — взволнованно спросил Нэль. — Я боялся поверить… Они выглядят вовсе не старыми…

— Конечно, ведь их писали не простые переписчики, которые только и знают, что копировать старые тексты. Их писали маги со слов того, кого называли богом… Ты напрасно выпустил их из рук, отыскав однажды. Будь они при тебе, это значительно облегчило бы задачу. А теперь тебе придется как-то дотянуться до них. То есть, до тех людей, которым ты их отдал. И убедить их уничтожить книги.

— Но как мне до них дотянуться? — Нэль взъерошил волосы. — Если я не могу выйти отсюда, если заклятье… Как?

Безымянный смотрел на него безмятежно, без малейшего сочувствия, лишь с легким оттенком любопытства. Как будто хотел сказать: откуда я знаю, как, это твои проблемы, решай их сам. Из золотых огромных глаз смотрело само спокойствие и безразличие вечности. На мгновение Нэль ощутил себя мухой, попавшей в паутину древнего и равнодушного чудовища. Оно наблюдает за жертвой, которая бьется в липких нитях, и только сильнее запутывается… Ощущение было исключительно мерзкое, беспомощное, — такое, что огромный комок горькой слизи подкатил к горлу, да и остановился там. Но главное — главное! — никто, кроме меня, не виноват, подумал Нэль. Я сам, сам этого хотел. А меня предупреждали, и неоднократно, но я не внял. Что ж…

— Я не знаю ментальной магии, — сказал он. — Не знаю, смогу ли я коснуться их разума…

— Пробуй. Тайны земной магии тебе открылись. Быть может, ментальная магия тоже откроется. Заостри свой разум, и эти люди откликнутся на зов. Та женщина, со светлыми волосами, она ведь откликалась твоим мыслям.

Нэль вздрогнул.

— Женщина? Какая женщина?

— Тебе лучше знать, Лионель. Я всего лишь увидел образ юной светловолосой женщины в твоих мыслях.

Под это описание подходила разве что дочь тана Аля, Элейна. Да ведь и она сама говорила Нэлю, будто его образ преследует ее во сне. Но откуда о ней знает Безымянный? Не он ли из своего сна насылал на девушку эти видения? Нэль взглянул на него в упор — золотые глаза были безмятежны.

— Хорошо, — сказал он. — Я попробую. Но не знаю, сумею ли убедить их уничтожить книги. По крайней мере, для одного из этих людей они представляют величайшую ценность. Он может на это не пойти.

— В твоих интересах, маг, привести как можно более убедительные аргументы, — мягко сказал Золотоглазый. — Самые убедительные, какие ты только можешь придумать.

— Но нельзя ли как-нибудь разорвать твою связь с этими книгами, сохранив их в целости?

— Хочешь их сохранить? — удивился Безымянный. — Зачем? Тебе они никогда уже не понадобятся, весь мир будет принадлежать тебе, так что не жалей о них. Особенной мудрости в них нет, до всего, что в них написано, ты когда-нибудь дойдешь своим умом… И передашь эти знания людям, раз уж тебе так хочется повторить мои ошибки. Пойми, эти книги — артефакты, они неразрывно со мной связаны, и вместе со мной они должны исчезнуть.

— Но почему бы, освободившись, тебе не остаться в этом мире? Ты не мог в одиночку выстоять против двенадцати, но теперь нас двое…

— Да просто я устал. Устал и хочу вернуться к своему народу. Когда-нибудь ты поймешь меня, только ты захочешь не вернуться — ибо тебе будет неоткуда и некуда возвращаться, — а уйти в другой мир…

Это предсказание совсем не порадовало Нэля. Он не представлял, с чего ему может захотеться уйти в другой мир, но Безымянный, должно быть, знал, о чем говорил, с дистанции во много тысяч лет.

Глава 4

С наступлением весны Марике вдруг стало нездоровиться, а как начали таять снега, она расхворалась не на шутку. Временами ей было тяжко просто-напросто выбраться из-под теплых меховых одеял. Не помогали ни проверенные отвары, ни лечебные заклинания. Хорошо хоть, что Арьель ушел незадолго до того, как дороги раскисли и стали непроходимыми. Ему, как обычно, не сиделось на месте. Однообразная жизнь в лесной избушке была не по нему. Совсем потеряв надежду когда-нибудь увидеть Нэля, он едва дождался конца зимы и снова отправился бродить по дорогам. Марика надеялась, что возвращение к привычной жизни прогонит его тоску.

Арьель ушел, как уходил много раз, только теперь вместе с лютней унес еще и книги мага. Марика не возражала. Магические тома хоть и возбуждали ее любопытство, но и пугали не меньше, особенно черная книга. Ей не хотелось, чтобы эти книги оставались в ее доме.

Однажды ранним утром раздался стук дверь. В нем было столько отчаяния и тревоги, что Марику подбросило на постели. Она поспешно скинула с себя меховые одеяла и хрипло крикнула: "Иду!" Дверь была заперта на засов, и Марика чувствовала себя слишком больной, чтобы отодвигать его заклинанием.