Золотой ключ, или Похождения Буратины. Claviculae

Когда всё пошло не так? Когда Ирка забрала Бобку? Когда развалился Союз? Когда на работе кончились деньги? Когда убили Вальку Вайнгартена? Захар вроде бы куда-то делся ещё раньше. Кажется, умер. Или уехал. Глухов… Вот Глухов точно уехал.

Скрипнула дверь. Он поднял глаза и увидел покойного Вечеровского.

Покойник смотрел на Малянова осуждающе — как будто тот в чём-то провинился, вот прямо только что.

— Опять двадцать пять, — раздосадовано сказал Вечеровский. — Ну ладно, по новой так по новой. Привет, что-ли. Я живой. Просто ты меня не помнишь. Меня никто не помнит.

ТРЕТИЙ КЛЮЧИК, БЫТОВОЙ. РАЗ УЖ ТАКОЕ ДЕЛО

Читать не ранее 19 главы первого тома, но обязательно освежив в памяти начало восьмой главы.

22 октября 137-го года. День.

Институт трансгенных исследований, корпус E. 
Поверхность, проходная.

ИНФОРМАЦИЯ К РАЗМЫШЛЕНИЮ

Стандартная личная карточка Ib 0469

ПРОИСХОЖДЕНИЕ: изделие

ФАКТИЧЕСКИЙ ВОЗРАСТ: 74

БИОЛОГИЧЕСКИЙ ВОЗРАСТ: 50

ПОЛ: самец

ПРАВОВОЙ СТАТУС: человекообразный

ОСНОВА: аллигатор миссисипский

ГЕНЕТИЧЕСКИЙ СТАТУС APIF: 4106

ПРИМЕНЕНИЕ: охранник

IIQ — свыше 100 (точные данные отсутствуют из-за особенностей основы)

ОСОБЫЕ СПОСОБНОСТИ: неизвестно/недостоверно

ЛИЧНОЕ ИМЯ: Геннадий

Дилетанты считают, что крокодильи основы уступают черепашьим по боевым качествам.

Это они зря.

Я вот, к примеру, из перспективной линии засадных. А засадные, чтоб вы знали, это такие специальные ребята, которые могут два-три месяца лежать неподвижно на одном месте. Притворившись гнилым бревном, кучей кирпичного боя или газонным бордюрчиком. Без единого движения.

А в нужный момент то, что вы ежедневно перешагивали, или на что наступали, взрывается вихрем неудержимой силы. За пять секунд убивает десяток вооружённых охранников. И откусывает голову тому, за кем его послали. А затем, отскочив в сторону на пяток-другой шагов, засадный вновь впадает в оцепенение. И поисковые группы с их эмпатами и нюхачами не могут его найти. Даже если с устатку присядут ему на голову.

Перспективная была линия. И всего три недостатка.

Во-первых, конечно, постбоевая депрессия. После каждого подрыва крокодил не боец около месяца — гормоны, Мать их Дочь. Целый месяц жалко тех, кого убил, и себя самого, и вообще мировая скорбь. И слёзы рекой. При современном темпе боевых действий — недопустимая роскошь.

Во-вторых — принципиальная по основе неустойчивость к няшу. Даже к самому лёгенькому. Что там поньки и котеги… Любое маленькое пушистое чмо, вроде туалетного утёнка, в лёгкую заняшит крокодила до соплей. Если, конечно, крокодил мер специальных не примет.

Как-то раз краем уха слышал, что, дескать, наш Нефритовый Хер посмеивался — мол, Генку даже плюшевый мишка заняшить может. Я не параноик, конечно. Но с тех пор как из комнаты ухожу, Чебурашеньку в сейф прячу, от чужих глаз. Это, как раз, и есть моя мера специальная: если подходит близко пушистик мелкий, я, чтобы не някнуться, Чебушку вспоминаю — его глазёнки-пуговки, лапочки мягонькие… А если не знать, то и впрямь смешно.

Ну а третье — это из-за чего линию и похерили.

Крокодилы — ну и аллигаторы с кайманами — основа особенная по многим позициям. Например, перепрошивке мы не поддаёмся, дохнем мы от неё. Ребилдинг омолаживающий со скрипом, кое-как, но идёт — а даже единичку в APIF-е ни прибавить ни отнять.

Ну и… Это самое.

Генетики-то что думали — солдат убивать должен. И прошили. И основа ещё. Да.

Короче, пока воевали мы — нормально было. А как наш взвод на гражданку ушёл — вылезло.

Крокодил должен убивать. С кровью, с запахом. И очень желательно — убитое жрать. А без этого он полгода не протянет, если раньше с ума не сойдёт.

Взводный наш, Тото, рисовать умел хорошо. Домики рисовал, площадки детские. И после войны стал архитектором. Целый микрорайон отстроили по его проекту — и домики, и площадки. И газоны, газоны кругом, всё в зелени.

Там он и пасся четыре года. Оказалось. Да. Раз в месяц выходил, ложился на газон, и никто его не видел. И дети на площадке играют. А к вечеру расходятся. А кто последний уходил — тот не доходил. Да.

Спалился Тотоша по-глупому: напал на енотика. И в глаза глянул. И пропал.

Сам пошёл, сам сдался.

Ну, дело замяли, конечно. Тотошу нашего, как героя войны — расстреляли. Без маналулы то есть. С уважением. А остальных крокодилов — из людей в человекообразные навечно.

Как остальные выживают — про то я не в курсе. Я для себя так решил: раз уж такое дело, нужно такую работу найти, где это не возбраняется. Лучше даже, чтобы поощрялось.

Охранник при вольерах — самое то.

Месяца не проходит, чтобы молоденькое эволюэ не ломанулось мимо старого глупого крокодила в дверь. За забытым пропуском, например. Молоденькие, они часто пропуска забывают.

А у меня — инструкция.

И премию потом дают.

И всем хорошо.

Да.