Золотой ключ, или Похождения Буратины. Claviculae

Однако это ещё лишь половина Дела. Ибо ежели какие-то Обстоятельства подвигают Хемуля вести себя попроще, он немедля распускается до полного Непотребства. К примеру взять: Хемуль, выпивший достаточно водки, особенно можжевеловой, становится совершенно несносен и даже опасен, ибо в нём просыпается некое Неприятие окружающих и желание воздать им Пиздюлями за Всё хорошее. И дело не ограничивается лишь Словами: даже я, с моими-то недурными телесными Качествами, бывал несколько раз изрядно бит в их питейных заведениях: там они имеют Привычку наваливаться целой грудою и бить самыми подлыми Приёмами, более приличествующими ворам и разбойникам, нежели существам добропорядочным. Особенно ужасно удушение юбками, каковые они, совершенно не стыдясь, пускают в Ход при удобном Случае. Бывает и так, что в подпитии Хемули впадают в Откровенность, то есть угащивают всех желающих и нежелающих потоками Лжи и Клеветы самого непотребного Свойства. Имеются также среди Хемулей некоторые особенные Категории, которым считается дозволительным держаться без Политеса. Особливо это относится к Учёным, каковых остальные Хемули почитают глупцами, раз те не способны вести денежные Дела. Учёные Хемули неопрятны, грубы и постоянно бранятся — в основном по-Польски. Тому я слышал два Объяснения. Согласно первому, Хемули считают Польское наречие отвратительнейшим из всех существующих, и потому-то используют его для Оскорблений. Согласно второму, Хемули, склонные к Науке, все до единого порождаются некоей старой калушей, именуемой Краковскою и прятаемой в подвале местного Университета. Та калуша производит на свет существа с Польским родным языком, однако же вместе с тем снабжает их потребными научными Знаниями. На этой-то шаткой Опоре и держится вся хемульская Образованность. Не знаю, что тут Правда, а что — Выдумка; полагаю, что ничему нельзя верить просто так, на изыскания же более подробные у меня никогда не хватало Времени и Интереса.

Так или иначе, Хемуль обыкновенно либо чопорен либо груб. Это относится даже к хемульским девушкам, которые бывают ласковы лишь в середине сближения: с малознакомыми существами они холодны и надменны, в разгаре же Страсти же требовательны и даже грубы, и в наищепетильнейшие моменты могут разразиться самой площадной бранью. (Клотильде ничего этого не говори ни полслова, или ты мне не друг!)

Выше я говорил о природных Хемулях. Что касается эмигрантов всех Основ, то они весьма скоро усваивают хемульские Обыкновения и ведут себя совершенно тою же Манерою.

При всём при том Хемули, коли сойтись с ними поближе, обнаруживают и весьма хорошие Свойства. Они честны, как в мелочах, так и в Вопросах значительных. Дело, им порученное, они делают как тому и надлежит, не отступая ни перед какой Трудностью и стремясь исполнить всё как возможно исправнее и лучше. Даже электорат у них всегда сыт и ухожен, ибо Хемули не разводят мелочной и пустой Экономии на кормах и содержании. Ах, сколь это приятственнее злополучных Нравов нашей с тобой Отчизны, где в Обычае самое бесстыдное Надувательство, и всякий считает себе за Честь обмануть нанимателя хоть в какой-нибудь Мелочи, а лучше по-крупному — и то же самое творит наниматель, стремясь перехитрить нанятого! А в каком плачевном состоянии пребывает наш Электорат! Вечно голодный, тощий, не знающий самой элементарной Гигиены, проводящий век в убогих эргастулах или просто в сараюшках и подсобках! Ах, видел бы ты эти жалкие Жилища! Стены, до половины покрытые грязью; пол в щелях, на вершок по крайней мере поросший нечистотами; жалкая нагревательная спираль без кожуха, весьма дурно прогревающая воздух. Деревянная чашка и кружки, тарелками называемые; стол, топором срубленный, который скоблят скребком по праздникам. Горшка два или три; счастливая изба, коли в одном из них всякий день есть пустые шти! Неудивительно, что у нас в Московии, невзирая на все Богатства наших краёв, царит во многих делах Косность и даже Отсталость, столь огорчительная, сколь и постыдная! Но не буду развивать эту Мысль далее, дабы ты меня не заподозрил в презреннейшем из Пороков, то есть в возведении Хулы на родные Пенаты. Да не будет! — ибо я, даже предаваясь хемульским Искушениям, ежеминутно тосковал по Родине. И сейчас Душа моя ликует, предощущая скорое возвращение в Московию, где остались главные Сокровища мои — семья, друзья, и, конечно же, моя наинесравненнейшая, наипрекраснейшая, наиобожаемейшая Клотильда.

Но я вновь увлёкся; воротимся на прежнее. Итак, Хемули честны и добросовестны. Кроме того, их отличает недурное Образование; здесь нет не то что неграмотных, но даже и таких, которые не разумеют Письма и Арифметики, а также Искусства верного Оформления необходимых Документов. Способны они также к Музыке и сочиняют недурную Литературу. Определённого Канона они ни в чём не придерживаются, а пишут в разных Стилях и Манерах, иной раз подражая авторам заветным, из Сундука Мертвеца, а иной раз в своём Стиле. Тут у них нет никакого единства, но всё определяется Склонностями автора и Потребностью читателя.