Золотой Ключ, или Похождения Буратины. Том I. Путь Базилио

Буратина, конечно, горевал. Однако на общем не так уж и скверно: нормальная кормёжка, много доступных самок и простенькие занятия - чтение, письмо, арифметика. На фоне прочих заготовок Бур - такую кликуху ему дали из-за длинного носа и твёрдого члена - казался неглупым малым. При распределении его забрал себе - в качестве прислуги - молодой доцент Ибикус XXVII, по основе маммилярия. У Ибикуса Бур жил не то чтоб вот прям как у Дочки в Лоне, но неплохо: колючий хозяин терпеть не мог мясных, но к бамбуку относился по-доброму. Хотя однажды сломал ему руку: Бур по рассеянности забыл полить спящего доцента и не доложил ему в кадку калийных удобрений. По сравнению с тем, что обыкновенно приходится терпеть кактусячьей прислуге, это были сущие пустяки.

Деревяшкин погиб во время октябрьских событий, на площади у губернаторского дворца. Его глупую деревянную голову размозжил бронзовый мизинец статуи Абракадабра Мимикродонта, свергнутой с постамента революционным электоратом.

У Базиля - да-да, это был он самый - судьба была бы другой, более интересной. Его сволокли бы в полицию, где, помимо первой помощи, он получил дополнительных пиздюлей и не только их. Вышел бы он оттуда на костылях, но с жизненной перспективой. А на соответствующей полочке в полицейском управлении появился очередной бланк с полосками.

Буквально за пару месяцев котан, получивший агентeрный псевдоним "Бози",  заработал репутацию толкового осведомителя. Был поощрён морально и материально, получил официальные документы на имя Юозаса Задрищотки и продвинут в провокаторы, в каковом занятии и нашёл своё подлинное призвание. Через пару лет он стал известен как "товарищ  Огилви", один из признанных лидеров революционного электората.

По официальной версии, "товарищ  Огилви" героически погиб при штурме губернаторского дворца - но были и другие мнения. То есть были бы, случись всё это на самом деле.

Но не склалось. Конфигурация множества судеб, уже почти сложившаяся, распалась. Не случилось ровным счётом ничего из вышеперечисленного - ни великого, ни мелкого, ни общественного, ни личного.

Выпавшая в итоге коту доля оказалась самой незавидной. Где-то через полчаса после несостоявшегося инцидента он неудачно споткнулся посреди улицы - и попал под бричку, влекомую пьяным в зюзю першероном. Хозяин-гамадрил тоже был пьян, но не в зюзю, а, скорее, в дрова. Эти тонкие различия не заинтересовали господ полицейских, которые стрясли с пьянчужки пятьдесят монет за закрытие дела. Мясо кота приобрёл ресторатор, разыскивающий свежую кошатину для заказанного ужина: некий сентбернар собирался с размахом отметить долгожданное дарование ему ордена Пятой Ноги. Так что следующий вечер Базиль встретил прямо посередине праздничного стола - и отлично пошёл под молодое барбареско.

Но всё это случилось потом. А пока ни о чём таком не подозревающий Буратина весело чапал по дороге, крутя башкой и пытаясь свистеть. В конце концов он дошёл до развилки. Одна вела направо, к насыпи. Другая уводила налево, в сторону побережья.

К насыпи надо было свернуть направо. Однако, с левой стороны доносились какие-то интересные звуки. Если бы Буратина знал слово "музыка", он бы, наверное, понял, что это она и есть. А так он просто почувствовал, что от этих звуков ему хочется одновременно плакать и смеяться, прыгать и махать руками.

- Пи-пи-пи, - пищал голосочек.

- Ла-ла-ла-ла, - в лад ему подпевал глубокий нежный голос.

- Дзинь-дзинь, - раздавалось мелодичное позвякиванье.

- Бумс! - это напоминало о спарринге, но удары были уж очень ритмичными.

В Аузбухенцентр нужно было поворачивать направо, музыка играла слева. Буратина стал спотыкаться. Ноги сами поворачивали к морю, где раздавалось все эти интересные "пи-пи-пииии", сладкие "ла-ла-ла" и загадочный "бумс".

Бамбук сел на дорогу, подложив под задницу сумочку с аузбухой, и стал думать. В результате размышлений он пришёл к выводу, что колледж подождёт. В конце концов, неважно, доберётся он до него сейчас, через пару часов или вообще на следующий день. Обучение оплачено, а группы формируются по мере поступления учащихся... С другой стороны, Буратина копчиком чуял, что все эти "пи-пи" и "дзинь-ла-ла" обещают что-то чрезвычайно интересное.

Будь он в вольере, побег с занятия ради любопытства был бы наказан - скорее всего, ему бы не дали утром еды и поставили на тяжёлый спарринг. Но потом за такие шалости обычно добавляли баллов за соцприспособленность... Голод внезапно показался Буратине почти терпимым.

Он встал и пошёл - точнее, побежал - налево, к морю.

Вскоре он увидел сооружение, украшенное разноцветными флагами на высоких шестах. Солёный ветер колыхал полотнища. Наверху сидели существа с какими-то блестящими штуками. Они-то и издавали "ла-ла-ла" и "бумс".

Вокруг толпился народ, в основном мясо. Буратине показалось было, что он увидел в толпе бурундука, очень похожего на Чипа, но потом поонял, что у него сглючила ассоциативка.