Золотой ключик для Насти

      Здесь было всё, даже осьминоги. Румяные, довольные жизнью продавщицы, наперебой расхваливали товар, зазывали. Я скользила взглядом по ценникам, нервно сглатывала — неужели кто-то действительно готов платить такие деньги? Попутно вглядывалась в лица продавщиц — нет, не то. Наконец, наткнулась на улыбчивого дядечку с горбатым носом и характерным акцентом:

      — Вай! Дарагая! Какюю рыбку тэбэ хочется?

      Прищурилась. Мужчина в белом фартуке на продавца совсем не похож. Слишком холёный.

      — Вы хозяин?.. — спросила я, кивая на прилавок.

      — Канэшна! Скидка тэбэ сдэлаю! Болшой!

      — А можно с вами поговорить? По делу?

      Улыбка мужчины стала ещё шире, обнажив белые, идеально ровные зубы. Уж не знаю, что вообразил торговец, но, кивнув кому-то из соседей, со скоростью урагана выбраться из-за прилавка. Я отошла на несколько метров от торгового ряда, увлекая за собой сияющего продавца.

      — Вай, какой красивый дэвушка! — заученно воскликнул джигит. — Работа ищеш?

      Я протянула мужчине пакет с двумя рыбинами, позаимствованными у старостихи. Сказала осторожно:

      — У меня есть много такой рыбы, могу продать. Дёшево.

      Улыбка с губ торговца не сползла, но лицо стало напряженным. Он заговорил совершенно нормальным голосом, без тени акцента:

      — А документы у тебя есть? Сертификаты, СЭС?

      В ответ состроила жалобную мину и помотала головой.

      В меня вперился колючий, оценивающий взгляд. Показалось, слышу как шевелятся его извилины, вычисляют — правду говорю, или это спланированная провокация Роспотребнадзора или какой-нибудь ушлой телепрограммы.

      — Рыба хорошая, — тихо пояснила я. — Не краденая. Качество можете проверить, никакой заразы нет.

      — И сколько?

      — А сколько нужно? — спросила я, хоть и не поняла о чём речь — о цене или количестве.

      — Давай так, — вздохнул джигит. — Ты покажешь сколько есть, а я решу сколько брать. По деньгам договоримся на месте. Меня Ахмедом зовут, — он протянул руку.

      — Настя, — пискнула я. — Только рыба будет вечером, а забрать её можно ночью.

      — Да? — недоверчиво сощурился он.

      — Рыба хорошая, клянусь. Вы сами всё увидите. И дёшево…

      Ахмед нехотя взял у меня телефон, обещал позвонить вечером. Дело оставалось за малым.

      На последние деньги купила тридцать пластиковых ящиков и побежала договариваться со старостой деревни. Конечно, это следовало обговорить сразу, но кто же знал, что всё срастётся так быстро?

      Уговаривать старосту не пришлось — улов в этот день был огромным, хотя просьбе он удивился сильно. На закате, у моей лачуги выстроился ряд плетёных корзин, доверху забитых рыбой. Тушки бились и брыкались, пытались выпрыгнуть и сигануть в море. С помощью изрядно озадаченных Косаря и Любки, перегрузили улов в ящики, и тут началось самое трудное.

      Мои помощники категорически отказались входить в дом, а сама поднять ящик весом в тридцать килограммов, из которого то и дело выпрыгивают чешуйчатые бестии, не могла. Пришлось идти к Марии Петровне и вымаливать у неё тележку.

      После случая в аптеке встреча с соседкой особой радости не вызывала. Прежде чем позвонить в дверь, я сочинила целую легенду о том, как трудно мне живётся, и приготовила целый ворох благодарностей от больного «родственника». А вот придумать зачем же мне понадобилась тележка, так и не смогла.

      Но Мария Петровна повела себя на удивление тактично: ни одного вопроса не задала, только улыбалась в ответ на комплементы. Что же случилось с каргой? Неужели, на старости лет, злобная сплетница решила исправиться?

      Вторая часть «марлезонского балета» случилась, когда первый ящик перекочевал через порог моей квартиры. Несколько рыбин тут же выпрыгнули, заскакали по полу. Одна ломанулась в спальню, вторая помчалась на кухню, оставляя липкий след на паркете. Ой, чувствую, отмываться от этой сделки придётся долго.

      Ближе к полуночи, я растянулась на полу прихожей, среди горы вонючих ящиков и нескольких взбесившихся тушек, и поняла: идея — дрянь. Мобильник тут же запищал, не слишком ласковый голос Ахмеда сообщил:

      — Настя, мы приехали. Но это, кажется, жилой дом.

      От слов «мы приехали» сердце споткнулось. Сообразила, наконец, что собираюсь продать гору контрабандной рыбы сомнительным горцам. Перед глазами промелькнули кадры криминальной хроники, к горлу подступил ком. Но пасовать поздно.

      — Всё верно. Заходите.

      Заперла дверь волшебным ключом, повернула в замке обычный. На пороге стоял Ахмед, за его спиной двое смуглых мордоворотов в спортивных костюмах. Меня отодвинули в сторону одним движением руки, впрочем, я не сопротивлялась.

      — Это всё? — спросил джигит.

      — Ага, — проблеяла я.

      Торговец пристально осмотрел один из верхних ящиков, нахмурился. Парни за его спиной казались бесстрастными статуями.

      — Выносите, — скомандовал Ахмед мрачно.

      От этой парочки рыба сбегать не пыталась. Видать оцепенела от страха.

      Пока грузчики освобождали мою прихожую от морепродуктов, Ахмед по-хозяйски осмотрел квартиру, скривился. Конечно, квартирка-то старенькая, последний ремонт лет сто назад делали. Мебель советского периода интерьер тоже не красит, а маленькая плазма водруженная на стул придаёт общей картине оттенок фарса.