Золотой ключик, или Приключения Буратино

Буратино первый раз в жизни приходит в отчаяние, но всё кончается благополучно

Глупый петух уморился, едва бежал, разинув клюв. Буратино отпустил наконец его помятый хвост.

– Ступай, генерал, к своим курам…

И один пошёл туда, где сквозь листву ярко блестело Лебединое озеро.

Вот и сосна на каменистом пригорке, вот и пещера. Вокруг разбросаны наломанные ветки. Трава примята следами колёс.

У Буратино отчаянно забилось сердце. Он соскочил с пригорка, заглянул под корявые корни…

Пещера была пуста!!!

Ни Мальвины, ни Пьеро, ни Артемона.

Только валялись две тряпочки. Он их поднял, – это были оторванные рукава от рубашки Пьеро.

Друзья кем-то похищены! Они погибли! Буратино упал ничком, нос его глубоко воткнулся в землю.

Он только теперь понял, как дороги ему друзья. Пусть Мальвина занимается воспитанием, пусть Пьеро хоть тысячу раз подряд читает стишки, – Буратино отдал бы даже золотой ключик, чтобы увидеть снова друзей.

Около его головы бесшумно поднялся рыхлый бугорок земли, вылез бархатный Крот с розовыми ладонями, пискляво чихнул три раза и сказал:

– Я слеп, но я отлично слышу. Сюда подъезжала тележка, запряжённая овцами. В ней сидели Лис, губернатор Города Дураков, и сыщики.

Губернатор приказал:

– Взять негодяев, которые поколотили моих лучших полицейских при исполнении обязанностей! Взять!

Сыщики ответили:

– Тяф!

Бросились в пещеру, и там началась отчаянная возня. Троих друзей связали, кинули в тележку вместе с узлами и уехали.

Что за польза была лежать, завязив нос в земле! Буратино вскочил и побежал по следам колёс. Обогнул озеро, вышел на поле с густой травой.

Шёл, шёл… У него не было никакого плана в голове. Надо спасти товарищей – вот и всё.

Дошёл до обрыва, откуда позапрошлой ночью сорвался в лопухи. Внизу увидел грязный пруд, где жила черепаха Тортила. По дороге к пруду спускалась тележка: её тащили две худые, как скелеты, овцы с ободранной шерстью.

На козлах сидел жирный кот с надутыми щеками, в золотых очках, – он служил при губернаторе тайным нашёптывателем в ухо. Позади него – важный Лис, губернатор… На узлах лежали Мальвина, Пьеро и весь забинтованный Артемон – всегда такой расчёсанный, хвост его волочился кисточкой по пыли.

Позади тележки шли два сыщика – добермана-пинчера.

Вдруг сыщики подняли собачьи морды и увидели наверху обрыва белый колпачок Буратино.

Сильными прыжками пинчеры начали взбираться по крутому косогору. Но прежде чем они доскакали до верха, Буратино, – а ему уже никуда не скрыться, не убежать, – сложил руки над головой и – ласточкой – с самого крутого места кинулся вниз, в грязный пруд, затянутый зелёной ряской.

Он описал в воздухе кривую и, конечно, угодил бы в пруд под защиту тётки Тортилы, если бы не сильный порыв ветра.

Ветер подхватил лёгонького деревянного Буратино, закружил, завертел его «двойным штопором», швырнул в сторону, и он, падая, шлёпнулся прямо в тележку, на голову губернатора Лиса.

Жирный кот в золотых очках от неожиданности свалился с козел, и так как он был подлец и трус, то притворился, что упал в обморок.

Губернатор Лис, тоже отчаянный трус, с визгом кинулся удирать по косогору и тут же залез в барсучью нору. Там ему пришлось несладко: барсуки сурово расправляются с такими гостями.

Овцы шарахнулись, тележка опрокинулась, Мальвина, Пьеро и Артемон вместе с узлами покатились в лопухи.

Всё это произошло так быстро, что вы, дорогие читатели, не успели бы сосчитать всех пальцев на руке.

Доберман-пинчеры огромными прыжками кинулись вниз с обрыва. Подскочив к опрокинутой тележке, увидели жирного кота в обмороке. Увидели в лопухах валяющихся деревянных человечков и забинтованного пуделя.

Но нигде не было видно губернатора Лиса.

Он исчез, – будто сквозь землю провалился тот, кого сыщики должны охранять, как зеницу ока.

Первый сыщик, подняв морду, издал собачий вопль отчаяния.

Второй сыщик сделал то же самое:

– Ай, ай, ай, – у-у-у!..

Они кинулись и обыскали весь косогор. Снова тоскливо взвыли, потому что им уже мерещились плётка и железная решётка.

Униженно виляя задами, они побежали в Город Дураков, чтобы наврать в полицейском отделении, будто губернатор был взят на небо живым – так по дороге они придумали в своё оправданье.

Буратино потихоньку ощупал себя – ноги, руки были целы. Он пополз в лопухи и освободил от верёвок Мальвину и Пьеро.

Мальвина, не говоря ни слова, обхватила Буратино за шею, но поцеловать не могла – помешал его длинный нос.

У Пьеро по локоть были оторваны рукава, белая пудра осыпалась со щёк, и оказалось, что щёки у него обыкновенные – румяные, несмотря на его любовь к стихам.

– Я здорово дрался, – грубым голосом сказал он. – Кабы не подножка – нипочём бы меня не взять.

Мальвина подтвердила:

– Он дрался, как лев.

Она обхватила Пьеро за шею и поцеловала в обе щеки.

– Довольно, довольно лизаться, – проворчал Буратино, – бежимте. Артемона потащите за хвост.

Они ухватились все трое за хвост несчастной собаки и потащили её по косогору наверх.

– Пустите, я сам пойду, мне так унизительно, – стонал забинтованный пудель.