Золотой конь Митридата

Битоит почувствовал жалость к царю и обнажил меч… Потом, на негнущихся ногах, покачиваясь, он вышел из дворца. Фарнак с повязанной папирусом головой бросился к нему:

— Что отец?

Битоит задыхался:

— Он мертв… Как и ваши сестры… Они в тронном зале.

Он ожидал, что на лице Фарнака, будто вырезанном из мрамора, появится улыбка, но этого не произошло. Опустив голову, царевич вошел во дворец, пробрался в тронный зал и опустился на колени возле трупа отца. Сколько он так бы просидел — кто знает? Валерий, ставший доверенным лицом Фарнака, силой оттащил его от тела через час.

— Ты теперь царь, — резко сказал он, — и негоже лить слезы, как нежная девушка. Мой тебе совет — отправь отца римлянам. Этот подарок они никогда не забудут.

Фарнак отнял руки от бледных щек:

— Отправить его римлянам? Да ты в своем уме?

— Мои соотечественники похоронят его по-царски, в вашей родовой гробнице в Синопе, — уговаривал его воин.

— Дай мне еще немного побыть с ним. — Фарнак как-то по-детски всхлипнул. — Я любил его, это был настоящий царь. Мне до него далеко.

— Не более получаса, — отозвался Валерий.

Дождавшись его ухода, Фарнак пригласил к себе верных подданных отца. Вскоре из дворца вынесли ящик, и траурная процессия направилась к уже снаряженному кораблю.

— Я прошу передать Помпею, чтобы он не открывал ящик и не выставлял тело отца на обозрение, — приказал он триерарху. — В сундуке сокровища, это еще один подарок. Я надеюсь на мир между Великим Римом и Понтийским царством.

Триерарх низко поклонился новому царю:

— Все передам, господин.

Паруса наполнились ветром, и корабль медленно отошел от берега. Фарнак долго глядел ему вслед, надеясь, что его новые союзники достойно проводят в последний путь великого человека. И не ошибся. В Риме устроили двенадцатидневные празднества, благодаря богов за чудесный подарок. Сам Цицерон произносил высокопарные речи, восхваляя и Митридата, и Гнея Помпея. И это было самое убедительное свидетельство величия царя царей.

Дивноморск, 2017

Лариса сидела на больничной кровати, порозовевшая, улыбавшаяся. Майор примостился рядом на стуле, держа ее руку в своей, и рассказывал:

— Мы сделали вид, что упустили его у супермаркета. После этого он почти не таился, и ваше местоположение было легко вычислить. Правда, местные власти долго не хотели давать нам катер или вертолет, и это чуть не стоило тебе жизни.

— Я сделала большую глупость, не поверив тебе, когда ты позвонил. — Красовская покраснела. — Дура я, взрослая дура! Ну не доверяешь — не доверяй никому. Никому — это слово написал мой муж. А я доверилась…

— Многие на твоем месте поступили бы точно так же, — успокоил ее Никитин. — Геннадий был не кем-нибудь, а лучшим другом Стаса. Но где начинаются деньги, там кончается дружба.

— Вы поймали его? — Теперь пришел черед прятать глаза Сергею.

— К сожалению, нет. Мы обнаружили пустую яхту с трупами на борту. Думаю, его перехватили черные антиквары, как называют этих мафиози. Жаль, если им удалось отыскать сокровище.

Красовская погладила его руку: