Золотой корсар

Легкий бриз, сообщавший приятный запах испарений покрытого апельсиновыми и лимонными деревьями берега, надувал паруса, но легкое его дуновение лишь едва волновало огромную водную поверхность, в которой отражалось чистое небо Италии.

На горизонте исчезнувшее солнце еще отбрасывало обагренные лучи на редкие тучки, которые оно украшало удивительно богатой позолотой; лазурь неба и моря разрезала сверкающая золотая полоса.

Слегка покачиваясь на уснувших волнах, бриг скользил по морю, оставляя за собой серебристый след; позади него кильватерные струи отбрасывали свечение, которое длинной переливчатой змейкой уходило вдаль.

Атмосфера была пропитана солеными запахами, которые перемешивались с восхитительными ароматами цветов и фруктов, приходящими с берега.

Ароматы земли!

Ароматы морей!

Замечательный вечер!

Наряду с опьяняющими запахами, парящими в воздухе, маркиза вдыхала тот аромат любви, что источает сердце, впервые распустившееся под влиянием женского взгляда.

Паоло являл ей столько огней в своих ясных и глубоких глазах, он усыплял ее тревоги столь обманчивой искренностью, проникал в самые потайные складки ее души со столь опасной инстинктивной ловкостью, так умело окутывал нежностью взгляда, голоса, расслабленных поз, что она начала поддаваться, забыв о защите.

Но один инцидент разрушил весь этот шарм.

Капитан подошел к Паоло со странным видом и, явно не без умысла, заметил:

— Прекрасная погода, молодой человек, не так ли?

— Не думаю, — отвечал Паоло, вставая и глядя на небо. — Спокойное сейчас, вскоре Средиземное море разъярится! Помяните мои слова: и двух часов не пройдет, как будет буря, и буря страшная… Видите белую точку на горизонте: она как раз сейчас находится над скалами Капри, но самого острова мы не видим… Это облако — предвестник урагана.

— Нам грозит какая-то опасность? — спросила маркиза с завидным хладнокровием.

— Разве что потонуть, — совершенно спокойно отвечал капитан. — Я вынужден согласиться с этим юношей.

— Так пойдемте к Гаете, — предложила маркиза.

— Невозможно. Не дойдем. Непогода обрушится на нас раньше, чем мы окажемся в безопасности; ветер будет дуть нам в лицо. Уж лучше попытаться пройти перед грозой при попутном ветре и лишь затем поискать укрытие; возможно, так мы успеем добраться до какого-нибудь порта… Если же направимся к Гаете и, не дай бог, проскочим мимо входа в гавань, то все — можно считать, нам крышка; в этих широтах мистраль обычно длится несколько дней, и такое небольшое суденышко, как наше, в бурю так долго не продержится.

И он отправился раздавать указания.

Паоло посмотрел на маркизу.

— Что ж, сейчас вы увидите, стоит ли меня хоть один из этих парней, — сказал он. — Наденьте самую теплую одежду, какая есть, и возвращайтесь на палубу. Я хочу, чтобы вы были рядом и я в любой момент смог бы прийти вам на помощь. Этот корабль может потонуть в один миг, и вы даже не успеете покинуть вашу каюту.

— Так вы, дорогой Паоло, рассчитываете спасти меня в открытом море, если мы вдруг пойдем ко дну?

— Нет, — сказал он. — Тут уж никакая шлюпка не поможет. Но я могу оказать вам серьезную услугу.

— Какую?

— Вышибить вам мозги и тем самым избавить от агонии.

Маркиза смерила юношу восхищенным взглядом.

— Слова не мальчика, но мужа! — воскликнула она. — Спасибо, я на тебя надеюсь.

Тем временем капитан распорядился зарифить паруса и задраить люки.

Истинный американец, он приказал всем своим людям приготовить спасательные пояса, коими не забыл снабдить свое судно, глотнул рому, посоветовав команде последовать его примеру, и встал за штурвал.

Буря неумолимо приближалась.

Белое облако, предвестник мистраля, увеличилось в размерах, затянув весь горизонт, закрыло звездное небо, и наступила кромешная тьма.

Бриз утих, и наступил мертвый штиль, предтеча шквала!

Торжественный час для команды!

Кучке людей, находившихся на хрупком бриге, предстояло сразиться с бушующим морем и разгулявшимся ветром.

Лишь деревянная палуба отделяла моряков от морской пучины, один удар — и все было бы кончено!..

Никто из тех, кто его не видел, не представляет, с какой силой дует мистраль, этот северный ветер, каждый год приносящий в Прованс несметные разрушения.

На суше он превращает в непригодную для проживания и возделывания огромную долину, равнину Кро. Ничто не может укрыться от его порывов, поднимающих в воздух огромные камни и проносящих их по всему обширному краю густыми вихрями, которые валят с ног тех редких путников, что застает врасплох буря.

В море тысячи кораблей получают повреждения в портах и на рейдах побережья; в открытых водах они танцуют, бедные скорлупки, на гребнях волн, которые бросают их на рифы и разбивают вдребезги.

Мистраль!..

Одно лишь это слово заставляет бледнеть самых храбрых моряков.

Погода, столь чудесная еще минуту назад, испортилась.

Тучи тут же увеличились в размерах; неподвижные в небе, они растянулись, сомкнувшись друг с другом, и начали угрожающе темнеть.

Ветер стих совершенно.

Зарифленные паруса бессильно бились о мачты, и в этом беспомощном трепыхании было нечто зловещее.