Золотой Крюк

— Да бросьте, — девушка подцепила на вилку кусок бифштекса и отправила его в рот. — Я не хочу говорить с таким человеком, как вы, околичностями. Вы нормальный мужчина, я, вроде, не уродина. Признайтесь, что раздевали меня глазами сегодня, когда я зашла в ваш кабинет. Признавайтесь немедленно, не то обижусь, — она с шутливой угрозой помахала ему вилкой, не давая выразить напускное возмущение. Бородянскому не осталось ничего, кроме как заулыбаться.

— Ну, кончено, я тебя захотел. Что здесь странного?

— Ничего. Потому и говорю, что ценю твою проницательность, — Марина приняла манеру разговора Бородянского, ей казалось, что это их более сблизит, чего она и добивалась. — Ты отклонил проект, потому что… Знаешь, что я люблю больше мужчин?

— Неужели женщин? — рассмеялся Бородянский, но Марина только положила руку на его ладонь.

— Деньги, — совершенно серьезно сказала она. — Деньги, которые и ты, насколько я поняла, любишь больше, чем любую женщину. То есть нет, я некорректно выразилась — нет такой женщины, которая бы заставила тебя принять неправильное решение в бизнесе. Так?

Лесть попала точно в цель. Бородянский откинулся на своем стуле, прикрыл глаза, смакуя вино.

— Да, это так, — самодовольно сказал он. — Стреляного воробья на мякине не проведешь.

— Поэтому ты мне и понравился, — сказала Марина. — Признайся, Лев… Можно мне так тебя называть? Кстати, это хорошо, когда имя подходит к характеру. Так скажи, когда ты почувствовал подвох.

— Почти сразу, — сказал Бородянский, внимательно глядя на девушку. Он ждал, когда она расскажет ему о подвохе, который он, по ее мнению, почувствовал.

Марина кивнула, продолжая расправляться с бифштексом. Взгляд Бородянского скользнул по ее лифу, но он сделал над собой усилие, чтобы не отвлекаться.

— Молодец, — одобрила она. — Я говорила им, когда составляли ТЭО — пишите реальные цифры. Но этот Чеботарев сбил Витаса с панталыку. Дескать, этот Бородянский и лопух, и в специальности своей ничего не смыслит…

— Он так сказал? — рассердился Бородянский.

— Ну да. Еще сказал, что у тебя воняет изо рта, что ты — финансовый импотент, а еще — гнойный прыщ, который считает себя вулканом, — с наслаждением высказалась Марина, на несколько секунд позволив собственным чувствам выплеснуться наружу.

— Ах он сволочь, — выдохнул Бородянский, — я его из грязи поднял, а он… Неблагодарная дрянь, он еще узнает, с кем имеет дело!

— Да ладно, я просто так рассказала, — попыталась урезонить его Марина, удостоверившись, что цель достигнута. — разве стоит о нем говорить? Поговорим лучше о нас.

— Поговорим, — согласился Бородянский, — но у меня вопрос: чего это ты, красавица, решила сдать мне своего компаньона?

— Начнем с того, что он мне не компаньон, — сообщила девушка. — Мой компаньон — Витас, вот он на самом деле крутыми делами ворочает. И ноу-хау его на самом деле работает. Только при этом оно дает не 100-процентную рентабельность.

— Да, это и в самом деле чересчур много. Я и сам понял, когда читал ТЭО.

— Четыреста процентов, — Марина сделала вид, что не слышала последних слов. — Для того Бородянский и занизил цифры в смете, чтобы не делиться с тобой. Ведь деньги по смете поступают на счет треста. Если бы ты ее утвердил, трест получил бы примерно вдвое меньше, чем следовало, а разницу захапал бы Чеботарев, понимаешь? Высокая рентабельность проекта позволяет ему это сделать. Но ты молодец, честное слово. Ах, да, ты спрашивал, чего я тут с тобой откровенничаю? Все очень просто. Когда Чеботарев увидел, что его план летит в тартарары, он начал склонять меня на то, чтобы переспать с тобой. Думал, ты на это купишься, — Марина подцепила галстук Бородянского и повертела между пальцами его кончиком. — Но мне не нравятся мужчины, которые идут к своей цели через дверь между женскими ногами… Извини, что так грубо выражаюсь…

— Ничего, — махнул рукой Бородянский, — мне доводилось слышать словечки и покрепче.

— И что еще обидно — что мне от прибыли Чеботарева ничего бы не досталось. Ни-че-го. Поэтому я хочу договориться с тобой, Лева… Давай вместе поимеем этого мерзавца и приберем его деньги к рукам?

— Можно, — задумчиво сказал Бородянский, которому злость на бывшего сотрудника после слов Марины до сих пор давила горло, — а как мы это сделаем?

— Проще простого. Ты дашь согласие на проект, только смету мы составим другую, завысим ее раза в два. Бородянский не сможет дать обратный ход, и останется ему работать на одну зарплату, которую ему Витас платит. А она не такая уж большая. Он уже завяз, понимаешь, ведь на заводе уже работают…

— Как работают, без моего разрешения? — разве что не вскрикнул Бородянский.

— А ты не знаешь? — воскликнула Марина. — Ах, ну да, он же сам просил меня помалкивать об этом. Они спелись с Тщедушным, я думаю, Чеботарев отстегнул ему.

— Тщедушный пожалеет об этом, — пообещал Бородянский. В припадках гнева он все время остужал себя вином, и теперь уже достаточно захмелел, лицо его покраснело.