Золотой Крюк

— Да нет, вот смотри еще, — Шора быстро отбежал в сторону, вытащил из куртки Филиппа фотографии, украденные в квартире Витька, вернулся назад и разложил все прямо на животе приятеля. — Смотри вот здесь, и здесь — одно лицо!

Филипп хотел было возразить, но присмотрелся и прикусил язык: и в самом деле, похожи. Даже очень…

— Да мало ли кто на кого похож, — буркнул он.

— Да? А знаешь, с кем он из офиса вышел? С нашим клиентом! И знаешь, о чем они между собой говорили? — и Шopа начал вспоминать текст почти дословно. Филипп нахмурился еще сильнее.

— Пойду-ка я, Булыгу растормошу, — решил он, скидывая ноги с раскладушки. Шора промолчал, довольный: в крайнем случае бить теперь будут не его, а Филиппа.

Булыжник просыпался, как неразогретый самосвал — бурча, всхлипывая и скрипя суставами. Протерев глаза, он первым делом нашел поблизости упаковку сметаны, надорвал ее и выпил целиком, а потом тоже занялся изучением фотоснимков под комментарии Филиппа.

— На него и Елена показывала… И что, говоришь, они о нас трепались? — спросил он Шору.

— Ну да… Один назвал вас — тебя и Филиппа — уродами…

— Уродами?! Нас?! — почти в унисон воскликнули оба приятеля, с удивлением глядя друг на друга.

— Ну да, не меня же, — с удовольствием подтвердил Шора. — Клиент еще сказал — хорошо что деньги сразу не отдали… Или это сантехник сказал? Я уже не помню.

— Так, — Булыжник хлопнул себя ладонями по коленям, — складывается впечатление, что нас хорошенько надули. Про это и Елена говорила, — снова повторил он.

— Вот он, значит, во что спертые бабки вложил, — сказал Филипп, — потому и прикинулся, как крутой, а мы по-прежнему шаромыгу искали… Только как к нему теперь подобраться?

— Ворваться в офис и перемочить всех, — предложил Булыжник. Шора покачал головой.

— Они после того случая охрану наняли, с пистолетами, я сам видел, когда фотографировал. Не выйдет.

— Но ходит-то он без охраны, правда? Так сопрем его прямо на улице, — догадался Филипп. — Отвезем Елене, она отстегнет бабки — и все тип-топ.

— Только денег жалко, — вздохнул Булыжник, — и какого хрена мы ему четыреста баксов тогда отдали?

— Нам за него больше отстегнут, либо один, либо другой. Я думаю, следует требовать тысяч пятьдесят… Или даже сто. Не повезло с рэкетом, займемся шантажем!

— Пойду, цепь проверю, — сказал Булыжник, вставая с места.

Завод строился ударными темпами, как на соцсоревновании. Остались мелкие недоделки, типа озеленения территории, покраски стен, возведения некоторых подсобных помещений и пр., но в целом предприятие производило самое выгодное впечатление, сияя новенькими стеклами в пластиковых рамах. Даже Палыч, глядя на это индустриальное великолепие, воздвигнутое под его чутким руководством, стал ворчать чуть меньше. Правда, для того, чтобы работы шли неспадающими темпами, и аппетиты Бородянского при этом не оставались неудовлетворенными, отказывали себе во многом: до сих пор ни один акционер "Золотого Крюка" не имел даже собственного автомобиля, да и проведение ремонта в квартире Витька отложили до лучших времен.

Марина передала Бородянскому не 500 тысяч долларов, которые якобы вручил ей крутой покупатель Саша, а только двести. "Остальное пошло в счет погашения вашей задолженности", — заявила она Льву Семеновичу во время очередной встречи.

Пашка от имени своего персонажа периодически отправлял в трест факсы из разных концов света, выясняя, не пора ли ему уже приехать на церемонию вручения ключей от предприятия. Эти письма усиливали энергию Льва Семеновича многократно: ему мерещились аккуратно сложенные штабелями пачки денег нежно зеленого цвета, пляжи Средиземноморья и раскланивающиеся с ним при встрече парламентарии европейских стран. Миражи являлись на работе, мерцали в салоне его автомобиля, украшали потолок спальни дома. Впрочем, он уже зарекся открывать рот при Елене — боялся, что дочурка одним своим сердитым видом способна спугнуть падающую ему в руки удачу. Имя Чеботарева в их квартире не упоминалось, и даже не по причине суеверий, а просто ради сохранения интерьера — Лев Семенович всерьез опасался, что Елена в очередном припадке гнева может запросто расколотить о пол несколько сервизов. И вообще он был бы рад, если бы она наконец съехала. "Надо бы ей нового муженька подыскать… Ничего, лучше из импортных подберем — все попрестижней. А с такими деньгами за ней и в забугорьи очередь выстроится", — рассуждал Бородянский.

Бородянский курсировал между Комитетом по госимуществу и собственным трестом со скоростью заводного кабанчика в тире. Правда, когда он попытался забрать у Тщедушного приватизационные чеки, полагающиеся работникам предприятия, оказалось, что тот ими уже не распоряжается. Бородянский выгнал Тщедушного с работы, а тот, разобиженный донельзя, стал еще активнее собирать ваучеры для Чеботарева.