Золотой мальчик

— Выходит, — тихо сказала Алёна. — когда мы договаривались о встрече, он сказал, что приедет без охраны.

— А как же ему это удалось?

— Я не знаю. Но он уехал без охраны, я уже позвонила на квартиру, охранники переполошились, он сказал, чтобы его не беспокоили час, а самого не оказалось в комнате.

— А почему такая секретность? И по какому поводу он просил о встрече?

— Это скорее я просила о встрече, — прошептала Алёна.

— Так что же случилось такого, что нужно было так срочно встречаться и без охраны?

— Видите ли…

Алёна помялась и рассказала мне о полученном утром пакете, в котором лежала ксерокопия справки, и о том, как она звонила в институт, чтобы проверить, и ей там ответили, что заказ оплачен. А счёт выписан на имя её брата…

Выслушав её длинные и достаточно сумбурные пояснения, я спросил, когда брат выехал к ней.

— Он должен был быть часа два назад.

Я задумался. С одной стороны — два часа не такой уж больший срок, чтобы поднимать панику. Денис мог куда-то заехать, проконсультироваться, или что-то проверить. Да мало ли что могло случиться с ним по дороге к сестре? Всё это так, если бы не ограниченный запас времени. Он же понимал, что как только охранники обнаружат его пропажу, они поднимут такой тарарам, что пыль столбом встанет. Значит, он должен был успеть за час поговорить с сестрой и перезвонить охране, чтобы те не подняли тревогу. Я решился.

— Алёна, — как можно веселее и беззаботнее заговорил я. — Вы будьте дома, если Денис Петрович появится, сразу же позвоните мне. Хорошо? А я тем временем наведу справки по своим каналам, не привлекая пока милиции, и не устраивая лишнего шума. Только большая просьба: из дома — ни на шаг. И, кстати, ваш адрес.

Она продиктовала мне адрес, я записал его прямо на стенке, не найдя под рукой бумаги.

А потом спросила меня, помолчав:

— Что, Михаил Андреевич, вы думаете, всё так плохо? Вы думаете, могло произойти что-то серьёзное?

— Пока, Алёна, я ещё ничего плохого не думаю, и вам очень настоятельно советую следовать моему примеру. Хорошо?

— Хорошо, Михаил Андреевич, — шмыгнула она носом, — я постараюсь. Я очень постараюсь.

— Вот и хорошо, — обрадовался я, — Только вы сидите, пожалуйста, дома и никуда не уходите!

— Куда мне идти? — невесело откликнулась она, и я опять едва не задохнулся от жалости.

Положив трубку, я вернулся в комнату и по мобильному телефону стал звонить полковнику Михайлову. Удалось мне это только с пятой или шестой попытки.

— Здравия желаю, Константин Валентинович, — поздоровался я.

— И тебе того же, — саркастически и совсем не любезно ответил полковник. — Давай, выкладывай быстрее, что там у тебя случилось? Только, если можно, кратенько, хорошо?

— А что, занят?

— Есть немного. Слушаю тебя внимательно.

— Возможно, это ложная тревога, но кажется куда-то пропал Денис

Кораблёв.

— Кажется, или пропал? И что тебе известно? Где он пропал? Как?

— Где — не знаю, но направлялся он на Воронцовскую улицу, к сестре, которая там проживает.

— А охрана?

— Он уехал, обманув охрану, — вздохнул я.

— Никуда не уходи, я тебе сейчас перезвоню. Чёрт-те что творится! полковник в сердцах приложил трубку так, что даже у меня в ушах загудело.

Перезвонил он быстро — минут через двадцать.

— Денис Кораблёв убит в Факельном переулке, в районе Таганки, час назад. При нём не было обнаружено документов, поэтому личность не смогли установить сразу. Есть основания предполагать, что убийца хорошо знаком Кораблёву. Правая дверца была открыта, а сам Кораблёв лежал лицом вниз, завалившись в сторону правой дверцы, он явно кого-то приглашал, ожидал, что он сядет в машину.

Убит Кораблёв тремя выстрелами, недалеко от места убийства, в кустах, найден наган с пустым барабаном. Ещё обнаружен какой-то пакет с бумагами. Я сейчас выезжаю на место, когда приеду — позвоню. Кто тебе сообщил о пропаже Кораблёва?

— Сестра, Алёна, Алёна Петровна, — запутался я.

Полковник похмыкал удивлённо, но промолчал, а я залился краской, сердясь на себя.

— Давай адрес сестры, — вздохнул полковник. — Ну и дела! Ты, Михаил Андреевич, не бери в голову, всё образуется. Не переживай, я обязательно позвоню. Как только чуть освобожусь. Всё, хоп!

Легко говорить — не бери в голову. Я походил по комнате из угла в угол, Артур сидел в кресле, сочувственно моргал из-за толстых своих стёкол, но тактично помалкивал, олицетворяя собою группу поддержки. Ну что же, поддержка сейчас возможно как раз то, что мне требуется в первую очередь.

Промучившись минут двадцать сомнениями, я всё же позвонил Алёне, хотя и не должен был. Но я это сделал.

— Алёна, — совсем охрипшим голосом почти прошептал я. — Вы меня извините, сейчас я не могу сказать многого, не имею права, и сам пока ещё знаю очень мало, но я думаю, что скоро вы сами всё узнаете, я имею в виду подробности. А я вынужден сообщить вам о большом для вас несчастье — час назад убит ваш брат. Я хочу сказать, что очень вам сочувствую и готов помочь всем, что только в моих силах. Будьте мужественной, Алёна, держитесь.

Она всхлипнула и ответила: