Золотой мост

– Понятия не имею, о чем ты.

– Ну, значит, и говорить не о чем. – Он сухо поклонился. – Прощай, Анна.

– Постой! Забери свой плащ! – окоченевшими пальцами я стала ковыряться с застежкой, но он только отмахнулся.

– Оставь себе. У меня есть другой.

– Себастьен! – Я ненавидела это самопроизвольное искажение его имени и снова чуть не разрыдалась от того, что между нами стояло такое непреодолимое препятствие.

Положение казалось совершенно безвыходным. Я была в отчаянии, и у меня вырвалось:

– Разве мы не можем просто опять нормально общаться друг с другом? Ненавижу тебя таким.

– Каким это – таким?

– Таким… неприязненным и холодным! – Посмотрев на него умоляющим взглядом, я взяла его руки в свои. И тут же заметила, какие холодные у меня пальцы по сравнению с его, теплыми и сильными. Он сразу же обхватил мои ладони и стал легонько растирать их.

– Господи, да у тебя же не пальцы, а настоящие ледышки.

– Прости, – тихо сказала я.

– За что?

Я пожала плечами:

– Не важно. За все, что тебе во мне мешает. Если хочешь – за все.

Он слегка улыбнулся уголком рта.

– За все? О нет, Анна. Мне вовсе не все в тебе мешает, – голос его стал глухим, лицо – серьезным. – В этом-то и проблема.

– Значит, ты не считаешь меня совсем уж скверной?

– Кажется, так, – лаконично ответил он.

Я вздохнула с облегчением.

– Значит, мы еще увидимся?

– Вероятно, даже быстрее, чем стоило бы.

Пока я размышляла над его загадочными последними словами, он совершенно неожиданно крепко обнял меня, страстно поцеловал, а затем так же внезапно отпустил. Мне показалось, что в глазах его промелькнула тревога, но в следующую секунду он развернулся и пошел по залитой солнцем Плас Рояль.

Мари была вне себя от беспокойства. Встретив меня уже на лестнице, она за голову схватилась, когда увидела, какая я замерзшая, взлохмаченная и грязная.

– Mon Dieu, я уже думала, что никогда тебя не увижу! Я всю ночь глаз не сомкнула! Ты даже не представляешь, как я упрекала себя, когда ты не вернулась домой!

– Но ты же ни в чем не виновата, – вяло возразила я.

Мои слова ее не убедили.

– Я просто не должна была отпускать тебя с этим сомнительным человеком!

– Он тут ни при чем.

– Но он вынудил тебя провести с ним ночь! – Она оглядела меня с ног до головы, и в ее милом лице читался ужас. – За городом!

– Э-э-э… все было не так. На нас напали и похитили. Это были… разбойники.

– Разбойники?

Я старалась уйти от ее недоверчивого взгляда.

– Да, они бросили нас в лесу. К счастью, ничего более ужасного не случилось.

Я сомневалась, что Мари купилась на эту сказку, но, к моему облегчению, она больше не стала меня ни о чем расспрашивать. Велев мне сейчас же снять мокрую одежду, она не успокоилась, пока я не села в полный до краев, исходящий паром ушат для мытья, чтобы согреться. По вызову срочно явилась Минетта и помыла мне голову, заодно подавая всякие закуски, которые Мари распорядилась принести из кухни.

Мне было немного неудобно мыться в их присутствии, но в этом столетии люди не находили в такой ситуации ничего неестественного.

Мари с нетерпением наблюдала за тем, как Минетта подает мне свежие полотенца и расчесывает мои волосы. Сидя в чистом нижнем платье на табуретке, я поглощала сырные паштетики, пока Минетта ловко заплетала мне волосы в две косы и укладывала их наподобие прически Сисси[10]. Разве что выглядела я с такой прической все равно не как Сисси, а, скорее, как Майли Сайрус, когда ей было двенадцать.

– Достаточно, – сказала Мари и велела Минетте покинуть комнату. Ей явно не терпелось поговорить со мной с глазу на глаз.

– Как я рада, что ты снова здесь, – призналась она, когда служанка вышла.

– Я тоже, – ответила я, подбирая крошки последнего паштета. Соврала я только наполовину. Разумеется, гораздо больше мне хотелось быть сейчас в двадцать первом веке вместе с Себастьяно, но раз уж пришлось застрять в 1625 году, в любом случае было очень удобно жить здесь, у Мари. Горячая ванна, чистые шмотки, вкуснющие паштеты на завтрак, стулья с мягкой обивкой, камеристка, которая тебя причесывает, – такую роскошь в семнадцатом веке могли позволить себе лишь немногие.

И все же мне нельзя было расслабляться. Самая главная цель – возвращение домой, и лучше всего начинать строить планы немедленно. Первым делом я намеревалась оповестить обо всем Гастона. Он должен знать, что переход не удался. А еще я собиралась задать ему головомойку за то, что ударил Себастьяно. Но пока такой возможности не представлялось, потому что моим вниманием всецело завладела Мари.

Она выглядела возбужденной, щеки ее раскраснелись, а глаза блестели от волнения.

– Ты даже не представляешь, какие тут новости! – Она беспокойно ходила по комнате. Светлое шелковое платье шуршало при каждом ее шаге. – Сегодня вечером она придет сюда. Ко мне!

– Кто? – озадаченно спросила я.

Опасливо оглядевшись по сторонам, она заговорщически понизила голос.

– Она.

– О, ты хочешь сказать… – я немного подумала, но на ум приходило только одно. – К…

– Ш-ш-ш! – Мари приложила палец к губам. – Это тайна! Никто не должен знать! Только ты!

– А почему именно я? – Мне стало не по себе.