Золотой пергамент

– Мы не имеем права, – твердо проговорил Арес. – Я не стану этого писать. Потом объясню, – нехотя добавил он, мудро рассудив, что не стоит сейчас рассказывать о допущенной ошибке, которая, похоже, сделала из маленького ребенка неплохого бойца – вполне может быть, что им же на беду.

– Ладно, – скрепя сердце, процедил сквозь зубы Таранос. – Очень хорошо. В таком случае, – он посмотрел на Грилда, – на данном этапе предлагаю такую сделку. Мы обеспечим встречу твоих людей с этими ребятами и дадим вам какое-нибудь преимущество. А вы сделаете все возможное, чтобы их убить. И не нужно заливать, что вам ни к чему их смерть.

– Я бы предпочел сначала выяснить, зачем они явились, – отрезал Грилд. – Они могут быть как-то связаны с Сигфридом. А если он прознает о наших делах раньше времени…

– Уверяю тебя, они не связаны ни с чем в вашем мире, – столь же категорично заявил Таранос.

– Почему я должен вам верить? О вас я знаю столько же, сколько о них. Даже меньше.

Здесь поспорить с Грилдом было сложно. Но Таранос и тут сумел сделать ситуацию выгодной для обеих сторон:

– Можете их пытать в свое удовольствие, или кого-нибудь одного, а потом убить. Или привести их нам. Без разницы. Уверяю, услышанное все равно заставит вас это сделать. Они обычная помеха для вас.

– Какое преимущество достанется моим людям? – помедлив, спросил Грилд.

– Увидишь, – Таранос заранее решил, что, не зная условий битвы, в пергаменте лучше написать абстрактное «преимущество», без уточнений. – Все произойдет само собой, от тебя мы попросим только одно – держать нас в курсе… В курсе состояния этих ребят. Идет?

Грилд обдумывал предложение. Как ни крути, вреда причинить подобная сделка не могла, ведь он обязуется сообщать исключительно о жизнях трех ненавистных мальчишек, но никак не о положении своих людей в Асбелии. А что касается упомянутого преимущества, подумал он, наверняка у этих тоже есть свои люди в тех краях, только они не желают в этом признаваться.

– Идет, – сказал Грилд и вдруг заметил, как человек за соседним столом, прямо за спиной Тараноса, беспокойно оглянулся на них – судя по всему, далеко не в первый раз.

Обнаружив, что его заметили, рослый мужчина в накидке с капюшоном, скрывающим лицо, торопливо повернулся к своим соседям. Грилд тут же поднялся на ноги с четким намерением покарать подслушивающего, кем бы он ни был. Но тот, словно почувствовав, вскочил на ноги.

Арес и Таранос, заметив странное поведение своего собеседника, обернулись.

– Ничего такого! – заявил человек в капюшоне. – Просто рога красивые. Бывайте! – и, кинув своим соседям по столу несколько золотых монет, он поспешил убраться.

Арес, Таранос, Грилд и Юрген, все это время тихонько сидевший с краю, с некоторым удивлением посмотрели ему вслед. Таранос, испытывающий двойственные чувства, только хмыкнул.

– Значит, договорились, – вернулся он к прерванной беседе. – Что ж, – кровожадно улыбнувшись, Таранос кинул многозначительный взгляд на Ареса. – Начнем?

Глава одиннадцатая Ключ

Балиану снился сон. Обычно ночные видения тревожили его довольно редко, поэтому он переносил их тяжело – бормотал во сне, метался по постели, а то и размахивал руками, то и дело норовя задеть какого-нибудь несчастного, находящегося в опасной близости от кровати. Так было и сейчас. Смутные и искаженные картины прошлого мелькали в уставшем сознании, заставляя нести полную ерунду и отбиваться от ни в чем не повинного одеяла. Ему слышались крики Кристиана, запертого в подвале, виделся полыхающий огонь, и Балиан тоже кричал: ему казалось, что Кристиан и Юан остались там…

Но вот картина переменилась. Тристан взял Балиана за руку и повел к огромным Вратам… Его братья уже стояли там, дожидаясь их. Балиан последний раз оглянулся на деревню, но не увидел вокруг ничего, кроме огромного поля, загроможденного каменными глыбами. Среди него и высились Врата Рассвета.

– Кристиан! – Балиан резко подскочил на кровати и сильнее прежнего закричал: – Кристиан!!!

– Я здесь, – послышался совсем рядом знакомый голос, и сильные руки уложили Балиана обратно. – Что случилось?

В комнате было темно, но спустя мгновение ее осветили сразу несколько свеч – оказывается, подсвечник стоял на полу, а теперь Кристиан, сидящий у кровати, поднял его и поставил на подоконник.

– А, – Балиан приложил руку к вспотевшему лбу и поморщился: – Ты что тут делаешь?

– Исполняю братские обязанности, – отвечал Кристиан. – Ты весь день был в лихорадке. Ну, я вижу, теперь тебе лучше. Несмотря на то, что ты так отчаянно возжелал меня увидеть.

– Да, – послышался сбоку сонный голос Юана: он лежал рядом с Балианом. – Я испугался, что с Кристианом что-то случилось.

– Да ну вас! – проворчал Балиан. – Я просто рассказать хотел…

– Что же? – спросил Кристиан.

На лице Балиана отразилось странное чувство, отдаленно напоминающее волнение. Глаза его беспокойно забегали.

– Врата! – выпалил он. – Я вспомнил их!

– Ты вспомнил, как мы попали в Дилан? – удивленно вскинул брови Кристиан. – То, что мы забыли из-за пергамента?