Золотой петух. Безумец

— Жаль, очень жаль, а у меня к нему важное дело, — повторил эфенди и пустился разглагольствовать о том, что для перевозки провианта ему требуется много арб и он хочет нанять постоянного плотника, чтобы в случае поломки чинить их прямо в пути. По его мнению, мастеровой Петрос самый подходящий для этого человек, и он хочет оказать ему милость: работа эта выгодная и обеспечит Петросу заработок на несколько месяцев.

Эфенди отлично знал, что Петроса нет дома, и нисколько не нуждался в его услугах, так как для перевозки провианта он пользовался даровыми крестьянскими арбами и буйволами, а если арбы ломались, то их чинили сами владельцы, но он завел этот разговор неспроста.

Жена мастерового, Сусанна, очень обрадовалась, услышав о намерениях эфенди, хотя вначале и досадовала на незваного гостя. Она решила, что из его посещения можно будет извлечь выгоду.

Этого-то и добивался эфенди: ему надо было чем-то улестить простодушную хозяйку дома.

Сосед Охо в почтительной позе стоял перед эфенди, ожидая, когда тот соблаговолит предложить ему сесть. Наконец милостивое разрешение последовало. Посыльный прислуживал гостю, так как в доме мастерового не было мужской прислуги. Жена Петроса и его сестра Варваре находились в другой половине дома, отделенной от горницы невысокой деревянной перегородкой и служившей своеобразной ширмой.

Поскольку обычай гостеприимства требовал выразить уважение почетному гостю, то обе женщины, Сусанна и Варваре, вышли из-за перегородки и, прижав руки к сердцу, низко склонились перед эфенди, что означало: «Добро пожаловать».

— Долгой жизни! — ответил эфенди, бросая на них плотоядный взгляд.

Лицо хозяйки было закрыто чадрой, но у Варваре оставалось открытым. Отвесив поклон, женщины ушли к себе за перегородку и занялись приготовлениями к ужину.

В маленьком доме царило глубокое молчание. Все ждали, когда заговорит эфенди.

— Чем ты сейчас занят? — спросил тот у соседа Охо.

— Без дела я, ага, — ответил Охо, почесывая затылок. — Бог меня наказал. За последний год одна беда приходит за другой: умер мой старший сын, пала скотина, а теперь и соха отказала; брожу как неприкаянный.

— Жаль, очень жаль, — посочувствовал эфенди. — Ты хороший человек, Охо, я тебя давно знаю и не допущу, чтобы ты болтался без дела. Я дам тебе работу. Мне нужны люди.

Охо был вне себя от радости.

— Вы только дайте мне работу, ага, и вы увидите, каков Охо в работе!

— Чем усерднее осел, тем больше ячменя он получает!

— Конечно, это так.

Томас-эфенди был из той породы людей, которые когда важничают и пыжатся, то не могут даже в большие ворота пролезть, но порой становятся такими маленькими, что способны и в игольное ушко влезть. В крестьянском жилище он держал себя так развязно, как ведут себя мужчины в домах известного рода, с обитателями которых считают зазорным раскланиваться на улице…

Ему надо было задобрить соседа Охо, который в эту ночь исполнял обязанности хозяина дома. Доверчивый крестьянин, поверив обещаниям эфенди, с глубокой благодарностью сказал ему:

— Дай тебе бог долгой жизни, ага, чтобы господь не лишил нас твоих милостей!

Настало время ужина. Держа в руках тазик и кувшин для умывания, вошла Варваре и грациозным жестом поставила их перед эфенди. Он вымыл руки. Потом Варваре расстелила скатерть на столе и принесла ужин. Во всех ее движениях сказывались стыдливость и робость. Ведя замкнутую жизнь, она никогда не бывала в обществе посторонних мужчин.

— Дитя, — обратился к ней эфенди, — как тебя зовут?

Девушка покраснела, смутилась и беспомощно оглянулась на соседа Охо. Тот сказал, что ее зовут Варваре.

— Какое красивое имя! На редкость красивое имя! — с восхищением повторял эфенди. — У меня есть сестра, ее тоже зовут Варваре…

На застывшем лице девушки мелькнула слабая улыбка: ей, видимо, было лестно, что она тезка сестры столь уважаемого человека. У эфенди не было никакой сестры, но он бесстыдно солгал, чтоб расположить к себе девушку.

Ужинали только эфенди и сосед Охо, — женщинам не полагалось сидеть за одним столом с мужчинами.

— Без воды мельница не мелет, — промолвил эфенди, намекая на то, что не хватает спиртного, и приказал посыльному пойти за водкой. Сосед Охо извинился, что вовремя не позаботился об этом, а хозяйка сделала молчаливый жест, означавший, что она сама пошлет за водкой.

— Нет, — возразил эфенди, — таков уж мой обычай: водка и вино за мой счет!

Эфенди не лгал. Являясь в дом небогатого крестьянина, он отправлял посыльного за водкой, но стоимость ее относил… за счет сельской казны. Он с тайной целью спаивал хозяев…

Скоро вернулся посыльный с большой бутылью водки.

— Ну-ка, садись, — распорядился эфенди, — будешь нашим виночерпием.

Посыльный сел на почтительном расстоянии от эфенди и поставил бутыль рядом с собой. Он хорошо помнил наставление эфенди: «Если хочешь весело провести время в гостях, надо „одурманить“ хозяина дома, иначе говоря, напоить его». Но так как в этот вечер обязанности хозяина исполнял сосед Охо, то посыльный то и дело подносил ему водку.