Золотой поросенок для Дуремара

Алина, стараясь не обращать внимания на недоверчивый тон комиссара, продолжала:

— В случае Полины Берг я с вами согласна. Тем более что лучшая подруга фрау Берг помогает мне вести расследование. А вот что касается фрау Кулик, я уверена, что в ее гибели виноват именно любовник.

— А почему вы решили, что она погибла? Совсем наоборот. Мне позвонили двадцать минут назад из больницы, сообщили, что она вышла из комы, и разрешили с ней побеседовать. Я как раз просматриваю дело, чтобы задать фрау Кулик наиболее важные вопросы — долго мне не разрешат там присутствовать, она еще в реанимации и совсем слаба.

— В больнице не дают никаких сведений о ее состоянии, и я подумала, что…

— Правильно подумали. Так должен подумать и преступник, если он будет интересоваться ее состоянием.

— Если бы вы мне позволили задать всего один вопрос Валентине Кулик, я могла бы, возможно, сразу дать вам ответ — кто убийца.

— Вы не находите это заявление слишком смелым?

— Я расскажу вам по дороге в больницу, какие любопытные сведения мы обнаружили сегодня в компьютере Полины Берг, и если сопоставить с тем, что мы знали раньше, многое становится ясным. Если не возражаете, с нами поедет подруга Полины, Светлана Кляйн, — вы с ней уже беседовали, и ее жених Макс Чукмайер. Он врач-нарколог и поможет нам разъяснить некоторые специальные медицинские вопросы.

— Как устоять под таким напором? Поехали!

Эдварда Штрауха и Алину обрядили в специальные халаты и шапочки, прежде чем запустить в палату интенсивной терапии.

— Разрешите, я задам фрау Кулик свой вопрос? — прошептала Алина на ухо комиссару, когда они переступили порог палаты.

— Давайте, только быстро!

Алина подошла к кровати. Валентина лежала неподвижно и смотрела в потолок.

— Валя! — обратилась Алина к ней по-русски. Больная вздрогнула и скосила глаза в сторону посетительницы. — Скажите мне, фамилия вашего друга — Болотников?

Из глаз Валентины полились слезы:

— Так вы уже все знаете?

— Скажите мне сначала — его фамилия Болотников?

— Да!

Алина повернулась к комиссару:

— Теперь я могу вам назвать фамилию убийцы Полины Берг. Он же, кстати, и фрау Кулик пытался убить. К счастью, неудачно. Это Александр Болотников, сотрудник издательства, в котором работала фрау Берг. Вы, кстати, его наверняка допрашивали, как и всех других работников фирмы. Я тоже имею «счастье» быть с ним знакомой.

— А что говорит сама фрау Кулик? Она может говорить по-немецки или нужен переводчик?

— Я говорю по-немецки, — тихо отозвалась Валентина. — Вы задержали его? Сашу… Александра Болотникова? Это он отравил Полину.

— Отравил? Как он мог ее отравить?

— Он в торт насыпал яд! А Полина съела… Я сама ей отнесла… А потом я догадалась, что это он… и… он хотел меня убить…

— Расскажите подробнее по поводу торта…

— Он принес ко мне торт и сказал, чтобы я угостила ее… Полину. Я отнесла ей кусочек, а… оставшуюся часть он уронил и выбросил… чтобы замести следы… — Валентина разволновалась, лицо покраснело, и слезы полились непрерывным потоком.

- Все! Ваше время истекло! — вмешался дежурный врач. — Больной нельзя так волноваться! Это может плохо закончиться.

— Хорошо, хорошо, мы уходим! — попятился комиссар Штраух.

— Если хотите, оставшуюся картину вам дорисую я, — шепнула ему на ухо Алина.

— Подождите! — тихо отозвалась Валя. — Скажите, а как там мой мальчик?

— Не волнуйтесь! Ваш Даниель в хорошем месте. Он у вашего соседа Франца Штрума.

— У Франца? Он же работает… А кто же Даниеля из школы забирает?

— Франц взял отпуск, чтобы заниматься вашим мальчиком. И вообще, — сказала Алина немного подумав, — мне кажется, что он к вам неравнодушен, Валюша…

«Судьба бывает гораздо ближе к нам, чем мы думаем, — размышляла она, покидая палату. — Искала Валя сказочного принца, а он был совсем рядом. Всего лишь этажом выше… Ждал терпеливо своего часа. Надеюсь, что дождался…»

В фойе их поджидали Светлана и Макс, расположившись в уютном уголке отдыха.

— Присядем? — предложил комиссар Штраух. — Вы, кажется, хотели поделиться со мной своими соображениями.

В словах его на этот раз не осталось и тени иронии.

— Как чувствует себя больная? — с профессиональным интересом спросил Макс.