Ее речь нельзя было истолковать как прямое оскорбление. Акцент, неудачное использование отдельных слов – каждый мог понять ее по-своему. Но я не сомневался, что Эллиана сказала именно то, что хотела сказать. Как и в том, что ее негромкие слова, обращенные к Пиоттру, предназначались для ушей всех, кто собрался во дворе:
– Быть может, мне не следует выходить за него, пока у нас не будет полной уверенности, что Дьютифул станет королем? Многие мужчины надеются сесть на трон, но далеко не всегда их надежды сбываются. Пожалуй, нам лучше отложить свадьбу до тех пор, пока собственный народ принца не сочтет его достойным трона.
Улыбка не исчезла с лица Кетриккен, но стала более напряженной. Глаза Чейда слегка сузились. Однако Дьютифул не сумел скрыть румянец, который расцвел на его щеках. Он стоял, молча демонстрируя всем свое унижение. Да, Эллиана сумела достойно отомстить. Но оказалось, что она не собирается на этом останавливаться.
Когда принц вежливо подошел к ней, чтобы помочь сесть в седло, она отмахнулась от его помощи и сказала:
– Разреши моему дяде помочь мне. Он мужчина опытный и отлично умеет обращаться с женщинами и лошадьми. Если мне потребуется помощь, я обращусь к нему.
Но когда к ней приблизился Пиоттр, она улыбнулась и заверила его, что вполне может самостоятельно сесть в седло, добавив:
– Ты же знаешь, я не ребенок.
Так она и сделала, хотя предназначенная ей лошадь была заметно выше крепких маленьких пони, которых обычно предпочитали обитатели Внешних островов.
Вскочив в седло, Эллиана направила свою лошадь к Кетриккен и поехала бок о бок с королевой. Две женщины, одетые богато, но просто, удивительным образом отличались от остальных придворных, кичившихся роскошью своих нарядов. Получалось, что только Кетриккен и Эллиана в состоянии получить удовольствие от прогулки в холодный зимний день. Если бы их лошади захромали, то королева и нарческа с легкостью бы добрались до дома по снегу. Сами того не желая, они превратили разодетых придворных в глупых и наглых марионеток. Новая мысль поразила меня. Повторив простоту наряда Кетриккен, но не изменив обычаям собственного народа, нарческа сразу же встала наравне с королевой.
Принц Дьютифул посмотрел на своих юных друзей. Я заметил, что он встретился взглядом с Сивилом, и юный Брезинга вопросительно приподнял брови. Однако строгий взгляд Кетриккен заставил принца занять место слева от нарчески. Та едва его замечала. В тех редких случаях, когда Эллиана поворачивались к нему с какой-то репликой, было очевидно, что она демонстрирует элементарную вежливость, пытаясь включить в разговор человека постороннего. В результате Дьютифул лишь кивал или ограничивался односложными ответами. И нарческа тут же о нем забывала.
За ними следовали Аркон Бладблейд и Пиоттр Блэкуотер, между которыми ехал Чейд. Лорд Голден оказался среди молодых друзей принца, я следовал за ним. Вся компания весело болтала. Не сомневаюсь, что принц Дьютифул ощущал на своей спине взгляды, понимая, что придворные обсуждают ловкость, с которой невеста ему отомстила. Лорд Голден искусно поддерживал разговор, направляя его в нужном направлении. Хотя леди Вэнс оживленно беседовала со своими друзьями и веселая улыбка не сходила с ее лица, ее взгляд часто обращался к принцу. Впрочем, она не забывала кивать Сивилу и смеялась его шуткам. Быть может, за ней действительно стоял ее дядя, лорд Шемши.
Однажды я всерьез забеспокоился, когда Дьютифул ворвался в мое сознание.
Сила негодования принца ошеломила меня, к тому же я заметил, как вздрогнул лорд Голден. Шут обернулся ко мне и вопросительно приподнял бровь, словно ему показалось, что я с ним заговорил. К тому же отреагировал не только он. Несколько других всадников начали недоуменно озираться, словно услышали далекий крик о помощи. Я вздохнул, уменьшил поток мысли до булавочной головки и вошел в сознание принца.