Золотой шут

– А тебе не кажется, что ты сам гораздо лучше знаешь ответ на свой вопрос? Ты ведь говорил мне об этом.

Я попытался оценить свое необъяснимое нежелание привлекать Шута к урокам. Он все равно не согласится, сказал я себе, но уверенности у меня не было.

– Я могу сказать лишь, что он присутствовал, но не в силах оценить, что он делал, – уточнил я.

– Направлял нас, – задумчиво проговорил Чейд. – Он сказал, что уже участвовал в чем-то похожем, когда пострадал Ночной Волк. – Он помолчал, а потом добавил, не меняя интонации: – Шут хорошо тебя знает, ему известен некий путь к тебе. – Чейд вздохнул. – Фитц, ты ведь и сам это признал.

– Он был рядом, когда я использовал Дар и Силу, чтобы вылечить волка. Но не участвовал в самом процессе. Он помог мне прийти в себя потом. – Я задумался. – Скрытность и стремление хранить тайны. Неужели это становится привычкой? Клянусь, Чейд, я не знаю, почему так происходит… Проклятье! Да. Мы с Шутом связаны Силой. Наша непрочная связь появилась после того, как Шут прикоснулся сначала к Верити, а потом, когда на его пальцах остался след, ко мне. И когда он при помощи нашей связи вернул меня обратно в мое тело, она стала крепче. Пожалуй, после исцеления связь еще больше упрочилась. Сомневаюсь, что сам Шут владеет Силой. Она имеется лишь в кончиках его пальцев; быть может, он настроен только на меня.

Улыбка Чейда получилась немного виноватой.

– Ну, твои слова принесли мне облегчение. Ты сказал правду и не стал скрывать… Я много лет знаю Шута. И очень его ценю. Но в нем есть что-то необычное, даже когда он выступает в качестве лорда Голдена, и все это меня смущает. Иногда появляется ощущение, что он знает слишком много, а порой мне вдруг кажется, что ему нет совершенно никого дела до наших забот. Теперь, когда я немного познакомился с Силой и понял, какими открытыми мы можем быть друг для друга… Как ты сказал? Скрытность и стремление все держать в тайне становится привычкой. И мы не можем расстаться с ней, если хотим жить. Мне совсем не хочется доверять Шуту свои секреты или погружаться в его тайны.

Откровенность Чейда потрясла меня, а его точка зрения сбила с толку. И все же он был прав. Но я радовался, что мы вновь стали друг другу доверять.

– Я сам поговорю с лордом Голденом о его месте в круге, – сказал я. – Многое зависит от его желания. Никто не может заставить его присоединиться к нам.

– Да. И постарайся покончить с вашей дурацкой ссорой. Находиться рядом с двумя оскалившимися собаками лучше, чем с тобой и Шутом. Кто знает, что произойдет, когда псы наконец бросятся друг на друга?

Я не стал отвечать на его выпад.

– И ты присоединишься к нашим урокам в башне?

– Да.

Я решил, что лучше прямо спросить о том, что меня больше всего беспокоило.

– А твои собственные эксперименты?

– Они будут продолжаться, – спокойно ответил Чейд. – Другого выхода у меня нет. Фитц, ты хорошо меня знаешь. И тебе известно, как я живу. Я всегда учился сам. Всякий раз, когда возникала возможность узнать нечто новое, я с головой уходил в его изучение. Не проси меня стать другим. Это невозможно.

Я видел, что он говорит правду. Тяжело вздохнув, я не нашел в себе мужества запретить ему работать Силой.

– Тогда береги себя, друг мой. Действуй с максимальной осторожностью. Потоки Силы коварны и стремительны. Если такой поток тебя подхватит…

– Я буду осторожен, – обещал Чейд.

И с этими словами он ушел, а я забрался в постель, которая теперь принадлежала мне, и погрузился в глубокий сон.

XXII Связи