Золотой Стряпчий

И рванул к землям Рымичей, в смысле, бывшим землям. Сами они мне были не интересны, а вот вольные соседушки — очень. Потому что эти деятели имели потенциальную возможность знать о сделке и, соответственно, нападение и устроить. Либо быть в сговоре, нодажеесли не так, то утечка от Рымичей, что весма в суде не помешает. И вряд ли соседушки, если это они, действительно большое деньжищщи в лесах прикопали. Да даже если и так — разговоры всё равно будут, а Динька послушает-передаст.

За четыре часа доскакал до прибрежных владений Рымичей, где уже шло строительное и организационное копошение. Например, чиновник занудно нудел толпе пейзан, что жрать их и трахать до смерти никто не будет. А дома поменяют за корифеев счёт. Пейзанские мордасы были полны понимания, что их точно налюбят, но деваться им некуда.

Впрочем, долго любоваться процессом интеграции в корифейство я не стал и рванул в полукилометре от дороги к первым соседям. Имён даже не знал толком, но дорога точно ведёт к поместью, вне Золотой Волости это практически закон. Так и оказалось, хотя пяток деревенек я объехал, даже Диньку подпустил: внутри одной из них чувствовался владеющий. Но оказался это древний дед, которого вениками парили в бане. Видимо, охраняет деревеньку подальше от доставших родичей и страдает гедонизмом. Правильный дед, но явно не он на Рымычей нападал: маловато его, да и силищи немереной в нём не наблюдалось, владеющий как владеющий, волчий. Один из самых распространённых тотемных духов на Зиманде, что и неудивительно.

Добрался до центрального поселения и встал перед дилеммой. Распаханные площади были километра в два радиусом вокруг особняка. А это потенциальная опасность Диньке, если что: могу просто не успеть помочь, да и Потап мелкую к себе не приберёт. Его манифестации критически завязаны на расстояние от меня, как медиума. Но раз уж припёрся, то надо узнавать. Так что сделал я морду посиволапее и поехал себе по дорожке между полями. Через пару минут ко мне гнали трое всадников от поместья. Териантропы, на конях, ну и доскакали. Порадовав меня тем, что пытались мне своей кониной перекрыть дорогу… Вот только меня конина боялась гораздо больше, чем своих всадников. В итоге парочка помладше изображала из себя мальчиков-коров, потсепенно сваливаясь в сторонке с обезумевшей конины. А тип постарше изящно навернулся с бешеного жеребца, приземлился на ноги с видом, что всё так и задумано. Ну, неплохо, оценил я, приветливо скалясь.

— Кто ты, уважаемый, и что тебе понадобилось во владения Зорферцев⁈ — выдал этот тип сорока лет, краем глаза кося на медленно, но верно съезжающих с гарцующей конины родичей.

Судя по выражению морды, от челодлани и прочуственных слов в адрес родственничков его удерживало только моё присутствие.

— Михайло Потапыч. Видом. Беролак — меня ваши кони боятся, — скалился я.

— Угу, — кивнул тип. — Ларка, Минка, отъедьте, придур…кхм. Отъедьте от гостя, его лошадки боятся! — рявкнул он. — И всё же, уважаемый, по какому делу?

— Вы меня не звали.

— Да.

— Я, почтенный, кстати. А дело — присматриваю за навками, уважаемый незнакомец.

— Кхм. Рилич Зорферц, почтенный. А зачем присматривать-то? Гоняем навь.

— А навок?

— Навок — не гоняем, — признал он. — Но и нет их у нас, никаких проблем.

— Могу не проверять, — пожал я плечами. — Обета Апопу силой рваться я не давал, а если есть — ваши…

— Погодите, а что за этот посмотр хотите? — встрепенулся тип.

— За посмотр — ничего, — альтруистично ответил я. — А вот если будет навка — уже будем говорить.

— Тогда — добро пожаловать, почтенный, — после полуминуты размышлений произнёс он.

Ну, естественно, «добро пожаловать». Жрецы даже не пантеонные весьма ощутимый ценник только за «посмотр» выкатили бы. А «нет проблем» — весьма условно. Детская смертность, например, довольно велика. Понятно, что большая часть — просто следствие рекомбинации генов, часть — не самая простая пейзанская жизнь, а часть — головотяпство родителей. Но та же навка, дух, отожравшийся и развившийся достаточно, чтобы жрать души из нави, не проявляясь в яви, начинает как раз с младенцев и стариков. И чёрта с два обычный владетель её почует, а смерть этих двух категорий потерпевших — вещь естественная. Так что навка, будучи незаметной, может ого-го как отжраться. А если не «глупая обжора» так и вообще не попасться, увеличив младенческую и ускорив старческую смертность в рамках статистической погрешности.

«Нет таких обжор», — проворчал Потап. — «Как только на старичье и щенках отожрутся — сразу за здоровых и больших берутся».

Ну, в любом случае, от предложения проверить на «потенциальных навок», да ещё и бесплатно — только идиот откажется. Так что ехал я на аркубулюсе, с видом слышащего голоса. Динька шуршала по особняку, а Рилич, отпустив конину, топал рядом со мной. И парочка сзади на конях телепалась, не приближаясь.