Золотой Сын

Там обнаружилась настоящая сокровищница – семнадцать боевых кораблей и четыре дредноута в сухом доке, большинство практически достроены и в полной боевой готовности. Предположив, что на борту каждого находится минимальный экипаж, Августус попытался захватить их одновременно. Отправил штурмовик с двумя мечеными к луноколу. Однако оказалось, что их ожидает не рабочая команда, а преторы и боевые отряды серых штурмовиков, да еще и всадники-олимпийцы!

– И он… сдался? – с паникой в голосе спрашивает Кавакс.

– Мой отец? – смеется Мустанг. – Никогда! Он почти сумел выбраться из западни! Убил Рыцаря Очага, но потом наткнулся на старых друзей…

На видеозаписи Августус расшвыривает в стороны двенадцать серых, двигаясь легко и грациозно, будто пробираясь через заросли тростника. Его лезвие-хлыст поет и стонет, высекая искры из стен, и, словно нож в масло, входит в тела и латы, пока губернатор не сталкивается с мужчиной в доспехах цвета пламени. Рыцарь Очага. Быстрая серия выпадов, потом на экране повисает красная дымка. Отрубленная голова с глухим стуком падает на пол. Затем появляются еще двое: один в шлеме с изображением солнца, второй – Фичнер, в шлеме в виде волчьей головы. Они убивают меченого, и Августус, истекая кровью, падает на землю.

– Госпожа… – взглянув на меня, начинает Лорн, но тут же поправляется: – Мустанг, кто этот человек в доспехах с солнцем?

Виргиния Августус молчит.

– Это доспехи Рыцаря Зари, – отвечаю я. – Значит, Кассию вылечили руку. Или сделали биопротез.

– Еще там были корабли Юлиев, – продолжает Мустанг, поглядывая на Виктру. – Они-то и добили флот моего отца!

Севро сердито смотрит на Виктру и забирает у нее Софокла, как будто ей нельзя доверить даже лиса, а потом бурчит:

– Что, неловко себя чувствуешь? Надеюсь, что да!

– Мы это уже обсуждали, – устав оправдываться, отвечает Виктра. – Правительница шантажирует мою мать. Матери плевать на политику, да и вообще на все, кроме денег.

– То есть на преданность ей тоже плевать? – уточняет Мустанг. – Интересная особа!

– Ха, да Агриппина всегда была той еще сучкой! – ворчит Кавакс.

– Осторожнее, громила, – предупреждает его Виктра, – она все-таки моя мать!

– Мне очень жаль! – скрещивает свои огромные руки на груди Кавакс. – Очень жаль, что она твоя мать!

– А почему мы не должны думать, что ты с ними заодно, Виктра? – вкрадчиво спрашивает Даксо. – Может, ты шпионишь за нами? Выжидаешь подходящего момента? Почему ты доверяешь ей, Дэрроу? Она легко могла бы сообщить им…

– Я тоже думала об этом, – внимательно смотрит на меня Мустанг.

– А почему я доверяю тебе, Даксо? Или тебе, Кавакс? – говорю я. – Вы оба можете оказаться в крайне выгодном положении, заслужить прощение, получить территории и приличные деньги, если доставите мою голову правительнице.

– Ага, а сердце – матери Кассия, – добавляет Севро.

– Спасибо, что напомнил!

– К твоим услугам! – откликается он, берет со стола куриную ножку и протягивает Софоклу, а потом задумчиво откусывает от нее сам, что-то тихо бормоча лису.

– Я доверяю Виктре по одной-единственной причине: она мой друг, так же как и все вы, – поясняю я, стараясь не смотреть на Севро.

– Друг, ну как же! – Мустанг со стуком опускает на стол чашку кофе. – Буду откровенна: я доверяю Юлиям только тогда, когда держу лезвие у их горла!

– Просто ты меня боишься, малышка, – спокойно произносит Виктра.

– Малышка?! – выпрямляется Мустанг.

– Я на десять лет старше тебя, дорогуша. Однажды ты будешь вспоминать себя в этом возрасте и от души смеяться. Неужели и я была такой глупой? К тому же ростом ты не вышла. Поэтому я буду звать тебя малышкой.

– Я с тобой цапаться не намерена, – холодно цедит слова Мустанг. – Я не доверяю тебе, потому что совсем тебя не знаю. А то, что твоей матери плевать на политику, – ложь! Она интриганка и взяточница! Ни для отца, ни для меня это не новость, тебе самой все прекрасно известно!

– Пусть так, в каком-то смысле моя мать интриганка! И я тоже, да и ты! Но не смей называть меня лгуньей! Ни разу в жизни я не врала и не собираюсь! В отличие от некоторых! – добавляет она, многозначительно приподняв брови, чтобы все поняли, о ком идет речь.

– Яблоко от яблони недалеко падает, Дэрроу, – предупреждает Даксо. – Не дай своим чувствам затмить разум! Ее воспитала опасная женщина. Мы не должны обращаться с ней плохо, но ей не место на этом совете! Лучше попроси Виктру не выходить из ее покоев, пока это все не закончится.

– Да! – Кавакс стучит костяшками пальцев по столу. – Согласен! Яблоко от яблони!

– Поверить не могу, что ты втянул меня в такое, Дэрроу! – бормочет Лорн. – Не доверяешь даже собственному совету!

Аркос здесь и правда не к месту: слишком старый, слишком седой, чтобы принимать участие в подобных разборках.

– Старый ворчун! Может, у тебя сахар в крови упал? – смеется Севро и бросает ему обглоданную куриную кость, но Лорн не обращает внимания на его выходку, его лицо совершенно бесстрастно.

– Мы с радостью прислушаемся к твоему мудрому совету, Аркос, – уважительно произносит Кавакс.