Золотой цветок

– Что правда, то правда, – согласился Василий Александрович. – Но так, может, хоть на голову не высадятся.

Прошло минуть пять, вертолет стрекотал где-то рядом. Неожиданно он выскочил из-за скалы, за которой мы прятались, и пролетел у нас над головами. Мы осторожно вышли из укрытия и стали смотреть вслед удаляющейся вертушке, но только мы вздохнули с облегчением, как она начала снижаться, явно идя на посадку. По моим предположениям она садилась как раз в том месте, где нам нужно было сворачивать в гору.

– Туда нам и надо… – сказал я.

Мы переглянулись. Синицын, ни слова не говоря, скинул рюкзак и достал Золотой цветок.

– Не тяни, узнай дорогу и все, – археолог вставил ключ в Цветок и отошел.

– И… – замялся дед, – про моих спроси, как найти…

Через секунду, крышка Цветка, поползла вверх, и сразу возникло знакомое чувство блаженства и эйфории от мощных излучений.

«Как нам безопасно отнести Золотой цветок в Шамбалу?» – мысленно задал я вопрос.

В голове возник путь, по которому мы должны пройти – от того места, где мы находились, до подножия скал – ворот в Шамбалу. Только сейчас нам нужно было не подниматься в гору до развилки, а сворачивать раньше и подниматься в ту же гору, но по очень крутому склону. Когда в сознании запечатлелся весь путь, я понял, что входа в Шамбалу как такового нет, в конце пути были только голые скалы, но я понимал, что, когда я там окажусь, что-то должно произойти.

– Идем метров двести прямо, затем за выступом повернем направо, – начал я озвучивать увиденное. – Там подъем очень крутой будет в гору… Поднимемся до скалы, похожей на нос корабля, обойдем ее справа и поднимемся наверх… Там начнется снег… Далее пойдем по скале до места, где будет спуск с нее… Сойдем вниз, и сразу начнется еще одна скала… справа… У ее подножия и находится вход в Шамбалу…

Закончив говорить, я мысленно задал вопрос Василия Александровича: как ему найти своих родных?

Я увидел город, название района, сам район, улицу и ее название, дом, в нем – людей, пожилых и молодых… «Это дети Зои», – понял я.

Все увиденное я пересказал Василию Александровичу. Он в волнении несколько раз попросил Синицына:

– Запомни… запомни… пожалуйста, запомни…

Синицын кивнул, отошел за выступ скалы и встал поодаль, пристально смотря в ту сторону, куда садился вертолет. Неожиданно он сорвался с места и устремился к нам с криком:

– Бежим!!!

В этот момент у меня в голове проплывают картинки: молодой парень гуляет с девушкой, обнимаются, целуются. Девушка дома разговаривает со своей бабушкой, я ее видел, это Вера. Молодой парень, гулявший с дедовой и Вериной внучкой, приходит домой, здоровается с матерью и отцом, появляется лицо отца… Да это – Синицын! Васина внучка встречается с сыном Синицына! У меня открылся рот, чтобы поделиться радостью, но археолог вдруг закричал:

– Бежим!!! Берите все и бежим!

Он был совсем рядом с Цветком, его руки вытянулись вперед, чтобы схватить его, но нога попала на неустойчивый камень. Синицын споткнулся и полетел головой вперед, тараня лбом Цветок, лежащий на камне. Футляр перевернулся, Золотой цветок вывалился из своей защитной оболочки, а ключ отлетел в сторону и коробка медленно начала закрываться.

– Твою мать! – выругался Синицын, лежа на животе и смотря то на Золотой цветок, валявшийся на камнях, то на ключ и защитную коробку.

Его замешательство длилось секунду, он резко вскочил на ноги. Но пока Синицын бежал, крича и падая, Василий Александрович успел добежать до выступа, проверить, что так испугало археолога. Через секунду он уже несся обратно и кричал:

– Толян, хватай Цветок и бежим!

Не задумываясь над тем, что их могло испугать, я схватил Золотой цветок и рюкзак. Синицын пытался вставить ключ в коробку, но от волнения у него дрожали руки и ничего не получалось.

– Бросай это! – крикнул ему дед. – Бежим!!! Главное Цветок!

Синицын оставил защитный футляр, схватил рюкзак, и мы побежали. Выбежав из-за выступа, я увидел далеко впереди группу людей, человек пятнадцать, бегущих с горы нам навстречу. Когда мы добежали до места, где нам нужно было свернуть направо и забираться в гору, люди находились от нас метрах в трехстах и быстро приближались. За утесом перед нами появился крутой подъем, заваленный большими и маленькими камнями. В конце подъема возвышалась скала, в виде носа корабля, справа на нее можно было подняться по крутому склону, слева она тянулась далеко вдоль гор. Наверху на скале лежал снег.

Мы быстро стали карабкаться в гору, помогая себе руками. От быстрого бега легкие работали на грани возможности, ноги переставали слушаться.

– Не думайте об усталости! – прокричал дед.

«О чем же еще думать, когда она вот-вот убьет?» – подумал я.