Золотой утенок

– Надоело, страсть как надоело, то голый, то красный, то по улицам мотайся в дождь, то по квартирам. Жрешь не вовремя, спишь где придется, и бьют. Знаете, как они бьют, Олег Константинович? За полтинник готовы убить человека.

– Ну, тогда беру вас в долю. Будем делить, по справедливости с каждого дела... Моих восемьдесят процентов, ваших – двадцать: по десятке на брата. Сумму раз в двадцать больше вашей, согласны?

Толстый со Скелетом дружно закивали.

– Только условие: своих не обманывать, не грабить, не ныть, слушать меня и в точности, в точности выполнять, что я скажу. Если кто-нибудь из вас что-нибудь выкинет, пеняйте на себя. Вы только подумаете, а я уже буду знать, ясно?

– Честное слово, мы согласны, – за себя и за Толстого поспешил ответить Скелет.

– Ты понятно, а пусть Толстый сам за себя скажет. Если не согласен – скатертью дорога, вам замену найти – раз плюнуть.

Толстый закивал:

– Конечно, согласен.

– Ну тогда, – произнес Олег, – выкладывай деньги на стол. На первый раз прощаю...

– Какие деньги? – произнес Толстый, преданно глядя в глаза Олегу.

– Те, которые из моего пиджака вытянул. Толстяк покраснел, заерзал, опустил глаза:

– Олег Константинович, вы меня извините, я случайно... так, черт попутал. А я что, я ничего. Я сам собирался отдать, думал, положу на место незаметненько, когда вы выйдете... А как вы догадались, Олег Константинович?

– Я же сказал: способности у меня такие, экстраординарные. Последствия аварии и детстве. Глаз – рентген, насквозь просвечиваю!

Последние слова были шуткой, но Скелет и Толстый так поддались обаянию Олега, что приняли все за чистую монету. Когда Олег вышел на пару минут, Скелет, поедая очередной бутерброд, произнес:

– А я думал, что экстрасенсы – фигня, выдумка. А тут гляди как на самом деле. Эх, мне бы такие способности! Я бы в “Русское лото” играл.

Толстый ничего не ответил, хотя бился над той же загадкой: как Парамонов, не прикасаясь к пиджаку, узнал о краже? В отличие от Скелета, во всякую чушь о третьем глазе и способности читать мысли на расстоянии он не верил. Скорее всего у Парамонова здесь видеокамера, а на кухне монитор. А что, очень удобно за гостями присматривать, чтобы не стырили чего-нибудь. Людям верить нельзя, гостям тем более. Толстый решил впредь быть осторожным. Он все еще сомневался, правильно ли они поступают, доверяясь Парамонову. Время покажет.

Несколько часов Олег посвящал новых знакомых в свои планы.

Не будем утомлять читателей подробным перечислением всех проектов, возможно, большинство из предложенного в тот вечер так и не будет воплощено в жизнь. Скажем несколько слов только об одном достойном упоминания. Тем более что к его реализации Олег и его компаньоны должны были приступить уже на следующий день.

– Мужики, как вы к пирамиде относитесь? – поинтересовался Олег.

– В смысле? – переспросил Толстый.

– Я нетрадиционным сексом не занимаюсь, хи-хи! – поспешил вставить Скелет. От съеденного и выпитого он настроился на “лирический” лад.

Толстый ткнул его под столом ногой, призывая к молчанию.

– Жорик, ты не прав, это бывает интересно. Впрочем, я не о том, – отозвался Олег. – Финан – совая пирамида, “поле чудес” в Стране дураков!

– Мэ-Мэ-Мэ? – уточнил Антон Антонович. Олег кивнул:

– Правильный ответ, получаете пять баллов из пяти возможных.

– Я против! – заявил Толстый. – Все уже ученые, дураков нет. Кому охота второй раз голову в мышеловку засовывать?

– Антон Антонович, вы слишком хорошо думаете о людях, поэтому, кстати, вас постоянно бьют. Психолог из вас, как из дерьма пуля, – усмехнулся Олег. – Халява – врожденная болезнь нашего человека, независимо от пола, возраста и расовой принадлежности.

Скелет уже плохо соображал. Он положил отяжелевшую голову на столик, аккуратно поместив ее в центре тарелки с бутербродами, и тихонечко засопел.

– Ну не знаю, – развел руками Толстый, – мне кажется, популярность всего этого прошла. Народ переболел и приобрел стойкий иммунитет.

– А вот мы с вами это и проверим, – отозвался Олег. – Начнем прямо с завтрашнего дня, а сейчас спать. Жорик вон уже отрубился. Давайте перетащим его на диван, а вы будете спать в соседней комнате. Ночевать, как я понимаю, вам негде?

– Ну почему же? – обиделся Антон Антонович. – Сейчас тепло, мы в парке ночуем, в домике летней эстрады. У меня там сторож знакомый.

– Так, может, вас домой отвезти? – уточнил Олег, направляясь к двери.

Толстый перебил Олега:

– Да нет, лучше мы тут. У Скелета бессонница, если сейчас разбудим, он не заснет.

Олег глянул на спящего в позе эмбриона Скелета и вышел из комнаты.

Перед сном, принимая душ и разглядывая свою физиономию в зеркале, Олег разговаривал вслух сам с собой:

– Ну что, Иван Иванович, съели? А фиг вам! Парамонов выплывет, вы еще прибежите ко мне извиняться!

* * *

Утро в квартире пятьдесят началось с небольшого скандальчика. Скелет проснулся первым и стал искать свою кепку, начисто забыв о вчерашних событиях.

– Где моя вещь?! – возмущенно кричал Жорик, отодвигая кресла, диван. – Где моя кепка?

На крик выскочили Олег и Толстый.