Золотой водопад

Собеседник молча кивал головой, как бы соглашаясь с профессором, хотя в мыслях у него было совсем другое.

Свое участие в экспедиции Головин расценивал как практическую работу для подготовки кандидатской диссертации. Всякое отклонение от намеченного плана лишало его возможности собрать нужный материал.

«В Саянах — вся периодическая таблица Менделеева, — напутствовал Головина один из наиболее ярых оппонентов Котова. — Внесите свою долю в доказательство этого утверждения — и степень кандидата у вас в кармане. Со стариком не церемоньтесь. Строго и последовательно проводите свою линию. Информируйте управление, всегда встретите поддержку».

Эти слова Головин воспринял как инструкцию и сегодня готов был дать первый бой профессору Котову. Однако, пока Максим Харитонович не выложил всех своих доводов, в спор вступать было рано.

Удача Дремова вряд ли повторится. Природа щедро одарила его за пережитые годы скитаний, открыв его глазам золотой водопад. Нынче золото с неба не падает, в поисках добычи на фортуну не надейся, а сам не плошай. За десятки лет в Тургинских гольцах, подверженных повышенной сейсмичности, произошел ряд изменений наружной структуры скальных поверхностей, водопад переместился, нашел себе новое русло, золотоносный ручей пересох, и время — неутомимый и старательный работник — медленно, надежно укрыло сокровище толстым слоем из песка, гравия и глины.

Григорий Петрович молча смотрел в землю. А профессор продолжал говорить тихо, размеренно, как будто находился в студенческой аудитории и консультировал внимательных слушателей по любимому предмету:

— Есть у меня хороший друг, молодой аспирант Костя Голубев. Историк. Фанатически любит свою профессию, его любимое занятие — копаться в архивах. Пишет диссертацию «Русское деревянное зодчество в Сибири». Готов часами простаивать возле «горбатого дома» в Иркутске, изучая архитектурные линии мастеров плотничьего дела семнадцатого века. Каждое лето мотается по самым отдаленным селам и деревням в поисках новых образцов деревянного строительства. Вид сторожевых башен Братского острога для него приятней созерцания металлических ферм Эйфелевой башни. Вот он нам поможет…

«К чему завел еще этот разговор старик?» — с досадой думал Григорий Петрович, пощипывая тонкими губами корневище сладковатой на вкус травки папоротника.

— Не вижу связи между золотом и зодчеством, кроме совпадения первых двух букв, — впервые возразил профессору его молчаливый собеседник.

— К поискам «дремовского клада» нужен не только геологический, но и исторический подход. Представьте себе, Григорий Петрович, этот фанатик решил перебрать все архивы полувековой давности, связанные с именем Дремова, его сыновей и последователей, и заявил, что с максимальной точностью укажет место зимовья беглого каторжника, не выходя из своей квартиры.

— Любопытно, — резюмировал Григорий Петрович. — Что же заставило вас сейчас вспомнить о предложении вашего юного друга?

— Мысль о том, что Костя во многом прав, а я пока не воспользовался его помощью.

Григорий Петрович удивленно посмотрел на профессора. Только преклонение перед авторитетом и возрастом Максима Харитоновича удержало его от мысли, что старик спятил с ума. Однако азарт спорщика порой не считается с авторитетами, и возражения невольно вырвались из уст Григория Петровича.

— А не кажется ли вам, профессор, что неудачи поисков плюс исчезновение одного из членов экспедиции, за которого мы все в ответе, приводят вас к ошибочным выводам?

— За Сашка я почему-то не опасаюсь. Сейчас зверь его в тайге не тронет, с голоду не погибнет. Семен разыщет его. Что касается неудач, так мы не первые и не мы последние. Если бы все поиски геологов слагались только из сплошных удач, каждый бы старался стать этаким удачливым геологом.

— Все же я не согласен с вами, профессор, что нам нужно изменить методу дальнейших поисков. Наше управление интересует геологическая карта Тургинской долины. Чем больше заполним «белых пятен» на ней мы, тем легче будет продолжать поиск последующим партиям.

— Экспедицией поручено руководить мне, и позвольте… Впрочем, я ничего не меняю, кроме того, что хочу воспользоваться помощью историка Голубева…

Неизвестно, как бы продолжался спор двух геологов, когда старший уже перешел на безапелляционный тон начальника, а младший продолжал сопротивляться, если бы он не был прерван появлением на берегу ручья вчерашнего медведя-рыболова, испугавшего до смерти Сашка. Зверь, неуклюже переваливаясь с боку на бок, пробирался к месту захороненных им припасов рыбы.