Золотой воскресник

В “Малеевке”, в Доме творчества писателей, впервые повстречала философа Георгия Гачева. Он очень любил кататься на лыжах. Даже когда Георгий Дмитриевич просто гулял по дорожкам, то поочередно выбрасывал руки вперед, будто отталкивался от снега палками.

– Вот Гачев мысленно идет на лыжах, – заметил Леонид Бахнов.

– А где его можно почитать? У него есть книжки?

– Конечно! И записные, и телефонные…

* * *

В 80-х годах Бахнов тщетно пытался опубликовать Гачева, носил почитать его философские эссе главному редактору известного литературного журнала.

– Тот как увидел половину слов незнакомых, – рассказывал потом Леонид, – его чуть не стошнило!

* * *

В Театре Ермоловой Олег Севастьянов с Алексеем Левинским играли пьесу Беккета “В ожидании Годо”. Во время спектакля зрители толпами поднимались и покидали зал, громко хлопая дверьми.

Буфетчицы говорили Олегу:

– Что вы там показываете? Они уходят до антракта, не покушав. Кто такой Беккет? Публика спрашивает у нас, а мы не знаем!

* * *

В “Гамлете” Севастьянов сыграл тень отца Гамлета. В фильме “Смиренное кладбище” исполнил роль могильщика. В областном ТЮЗе в Царицыне играл пьяницу в пьесе Горького “На дне”.

Спустя несколько лет мы случайно встретились в метро.

– Теперь я служу священником в лютеранской церкви, – сказал Олег.

– ???

– Понимаешь, я им рассказал о своей жизни и творчестве, и они безо всякой волокиты поручили мне приход.

* * *

Люся – Лёве:

– Ну ты рад, что тебе исполнилось восемьдесят лет?..

* * *

С Георгием Гачевым встретились на лыжне в Переделкине.

– Слышал по радио про ваше путешествие в Японию. Какая же вы странница!

– А вы – какой пожиратель пространств! – отвечаю.

– Но я-то путешествую ментально, – парировал Гачев. – А вы, матушка, – телесно!

* * *

Ехали с Георгием Дмитриевичем на электричке в Москву. Я как раз прочитала его “Семейную хронику”.

– Я вообще так пишу, – сказал Гачев, – об эросе, о ближнем окружении, а тут и Кант, и Шпенглер – все что хочешь. Жену спрашивают: “И ты не обижаешься?” Она отвечает мудро: “Я не читаю”. А тут у старшей дочери нелады с мужем – каждый день новые впечатления. Я их дословно записывал. Она прочитала – изорвала в клочья, а меня отлупила. Если б ваш отец записывал все перипетии вашей жизни? Вы б тоже не обрадовались! – он вздохнул. – Видимо, менять надо ближнее окружение. А как? Ездить я стал мало. Никого не вижу, по редакциям не бегаю: что я, журналист – бздюльки рассовывать? У меня другое дыхание, эпическое…

* * *

Двое пожилых людей, муж с женой, рассказывают в электричке:

– …У нас ведь сын – академик…

– В какой области? – я поинтересовалась.

– Ну, – они замялись, – он учится в военной академии.

– Какой же он академик, если только учится? – возмутился мужик напротив. – Вот закончит – тогда будет академик!

* * *

На Свердловской киностудии решили снимать мультфильм по моему рассказу “Фриц-найденыш”. Но предупредили, что из названия им придется убрать слово “фриц”, потому что это неполиткорректно.

– Нельзя фашистов обижать? – спросил Лёня. – Они, бедные, и так намучились…

* * *

Звонит журналистка Майя Пешкова, приглашает на “Эхо Москвы”. Она не представляется, понимая, что ее невозможно спутать ни с кем.

– Май, это ты? – я спрашиваю.

– Ой, Марина! – воскликнула Майя. – Ты меня узнала! Я буду богатой?!!

* * *

Художник Лев Токмаков дал мне совет:

– Если хотите понравиться моей жене (известному детскому поэту Ирине Токмаковой), – ругайте Барто, она ее не любит.

И сообщил, что недавно извлек из помойки журнал, в котором все было о нем. А Ирина Петровна выкинула его, потому что о ней там ни слова.

* * *

В японском городе Нагое ночевала у мастерицы кимоно Чизуру-сан.

– Раньше у нас было так, – она сетовала. – Если младший едет на велосипеде и встречает старшего, он должен слезть с велосипеда и поклониться. А если младший в пальто – он должен снять пальто и поклониться. А сейчас? Народ растерял все лучшие традиции!!!

* * *

“9 мая в 15.00 стрип-бар «Пена» приглашает ветеранов Великой Отечественной войны на встречу – с бесплатной программой и обедом”.

* * *

– Когда мой муж покидал этот мир, – попросила мне передать знакомая наших знакомых, – он мне сказал: “Меня скоро не будет, и я заклинаю тебя – никогда ничего не дари моим внукам, кроме развивающих книг”. С тех пор – а у них у самих уже взрослые дети – я им дарю только развивающие книги. Вот купила Маринину “Арктику” – собираюсь подарить…

* * *

– Я вольный мыслитель, чем хочу, тем и занимаюсь, – говорил Георгий Дмитриевич Гачев, расцветая под моим восторженным взглядом. – У меня такой стиль: куда ни вхожу, подобно простодушному вольтеровскому Кандиду, наивному человеку, всему удивляюсь. Свежесть первых удивлений – это большая ценность. Когда материал тебе становится привычным, ты перестаешь замечать узловые вещи…

* * *

На Тверской стоит – с кем-то беседует поэт Александр Аронов. Я прохожу мимо и получаю в подарок от него незабываемую крылатую фразу:

– Пахать не пахать – да какая разница! Живым бы быть, остальное хуйня!

* * *

– Это не новость, – сказал Седов. – Все прекрасно знают, что у человека пятнадцать жизней…