Золотые апостолы

– Что это?.. Так это твоя кровь?.. Это тебя в подвале?.. Из-за меня?.. Вот почему ты не мог меня нести… Кузьма…

Она заплакала.

– Ну что ты, воробышек! – Кузьма ласково утирал ей лицо здоровой рукой. – Рана – ерунда. Заживет…

– Это он нашел тебя в подземелье – там, где никто даже не предполагал искать, – заговорил я, понимая, что тем самым отрезаю себе всякую надежду, но, чувствуя, что не могу этого не сказать. – Если бы не он, мы бы никогда… В подвале был зверь. Тот самый, что убил Татьяну Сергеевну и деда Лешу. Хотел и нас… Спасая тебя, Кузьма едва не погиб! А еще раньше он сказал, что в монастыре спрятали женщину, которую он любит больше жизни, и, чтобы найти ее, он, если потребуется, взорвет монастырь к чертовой матери!

– Он так сказал?

На ресницах Риты блестели росинки. Я кивнул.

– Кузьма…

Она склонилась и бережно поцеловала его в раненое плечо. Уткнулась лицом ему в шею.

– Ну что ты, воробышек, – бормотал Кузьма, гладя ее по вздрагивающим плечам, – подумаешь… Это все ерунда, до свадьбы заживет.

– До чьей свадьбы? – быстро спросила она, сразу перестав всхлипывать.

– Ну вот! Опять ловишь меня на слове…

* * *

– Женщины! – проворчал Кузьма, когда Рита убежала в дом поправлять размытую слезами косметику. – В секретную командировку в глухой городок приезжаем на ярко-красном, с узорами автомобиле – таком, что даже те, кто машинами не интересуется, обратят внимание. К утреннему чаю выходим в вечернем платье и в боевой раскраске. А потом удивляемся…

– Это она для тебя так оделась и накрасилась, – возразил я.

– Знаю, – вздохнул Кузьма. – Разумеется, я всю жизнь об этом мечтал.

– Она тебя любит. Очень.

– Откуда знаешь?

– Она говорила.

– Вовремя я приехал, – задумчиво сказал Кузьма, окидывая меня оценивающим взглядом. – Раз до таких признаний дошло, дело осталось за малым. Хорошо, что ты не блондин.

– ??

– Первую жену у меня увел такой же двухметровый гренадер. Блондин, эсэсовец гадский, – пояснил Кузьма. – И отчего их к дылдам тянет? Чуть опять не прозевал… Первые ее отчеты я читал, улыбаясь, – продолжил он, – особенно про этого еретника в одежде девятнадцатого века. Их уже сто лет никто не видел. И тут на тебе – в Горке! Колдун, который умер, не предав свою силу, бродит с позапрошлого века! Невозможно еретника сто лет сохранять! Его же кормить надо! А ест он в три раза больше живого. Их в предыдущие века из-за этого сами родственники уничтожали – объедали семью. Сразу было ясно: кто-то забавляется. Если б знать тогда, чем кончится…

– Не надо было тебе уезжать.

– Теперь и сам знаю, – вновь вздохнул Кузьма. – Но не мог отказаться. Жутко интересно. Такие люди! Епископы, архиереи – и как только смогли столько собрать! А отношение к фактам? Меня даже на детекторе лжи проверили.

– И ты согласился?

– Почему бы и нет? Любопытно.

– Результаты их устроили?

– Вполне. Правда, накануне меня два дня допрашивали. Каждую детальку требовали! Вплоть до того, сколько мерцающих искорок видел в чаше. Зато потом… Сразу три епископа предложили рукоположить меня в священники. Еле отбился. Один особенно доставал. Говорил: не готов священником, давай я тебя хотя бы дьяконом сделаю! Хорош был бы дьякон, рыскающий аки серый волк по ночам! У меня теперь духовник есть, обзавелся на конференции. Как я ему это на исповеди расскажу? Выгонит!

Он раздосадовано умолк, и некоторое время мы слушали неотчетливые голоса, доносившиеся из дома. Судя по всему, разговаривали Дуня с Ритой. Слышались восклицания и громкий смех.

– Скажи, – робко спросил я, улучив момент, – а как это?..

Я не договорил, но он понял.

– Не успел толком почувствовать. Сколько я был в той шкуре? Помню смутно… Первое ощущение – свобода: все, что обременяло меня, человека, исчезло – остались сила и злость. Даже не злость – ярость необыкновенная. Непреодолимое желание вцепиться, рвать на куски…

Он виновато взглянул на меня.

– Когда мы ехали обратно, и я сидел позади… Шея твоя была совсем близко, и я слышал, как в артериях журчит кровь. Так хотелось полоснуть по ней клыками! Извини…

– Поэтому ты положил морду на грудь Риты?

– Если б не она, я бы не вернулся к себе, – твердо сказал он.

– Повезло нам, что ее в подвале сразу не задушили. Спешили, видно…

– Да нет, не спешили, – мрачно возразил Кузьма. – Это специально. Чтобы подольше мучилась… Гнида! Все продумал. Ты обратил внимание: стенка, за которой прятали сокровища, была выложена в полкирпича, а та, где нашли Риту, – в полный? Мужик вроде нас с тобою сумел бы ее выбить ногами, пока кладка свежая, а вот женщина… Она и так чудом выжила. Видимо, где-то в старой стене есть трещина, через которую воздух поступал. Иначе задохнулась бы…

Он вдруг заулыбался, глядя мне за спину. Я оглянулся. На крыльце стояли Рита и Дуня. Рита была обычных в джинсах и футболке, а Дуня красовалась в вечернем платье Риты и ее туфлях. Радостно поглядывала на меня. Рита даже взбила ей волосы. Все стало ясно: пришло время прощальных подарков…

4.