Золотые Дети

– С ними точно, что-то не так. То они у тебя голубые, а потом становятся черными. Что это? Неудачное преломление лучей? Просроченные контактные линзы или о, так бы написали в книгах – в его глазах, отражался весь спектр эмоций. Но единственная, что отвечала за его суть, была поглощающей, потому что вся желчь, не способная задержаться в кишках, пропитала его зрачки, оттого, они такие мрачные, как тени на стенах кладбища. – У меня пересохло во рту, потому что я выдала монолог, практически на одном дыхании.

Трэвор изогнул одну бровь и растянулся в улыбке.

– Не плохо, но с моими глазами все в порядке.

Ну, ну, рассказывай.

Он прищурился, пристально вглядываясь в мои глаза.

– Они светло-серые, с ярким кольцом на зрачке. Впервые вижу такие.

Я фыркнула, так же назойливо испепеляя его взглядом.

– У моей бабушки были такие глаза. Я похожа на нее.

– Тогда, твоя бабушка, была очень красивой.

Я должна схватиться за сердце и упасть в обморок от комплимента? Простите, но свою романтичную хрень, похоронила ящике с надписью – хлам.

– Удивлен, что ты не пришибла своего отца, за то, что он называл тебя девочкой.

Я заскрипела зубами.

– Он мой отец и ему позволено так меня называть.

– Потому что ты девочка или потому что, ты для него еще девочка?

Я глубоко выдохнула. Пора узнать, что ему от меня надо. Тянуть кота за яйца, даже живодеру порой надоедает. Вытянув локти вдоль стола, я уткнулась лбом, в сжатые кулаки.

Очередной выдох.

– Я задам тебе один вопрос, Трэвор. – Я подняла голову. – И ты ответишь мне честно. Без смеха. Без приколов и без наигранной серьезности. Понял?

Трэвор опустил руки, подавшись вперед. Правда, пока я это все говорила, его взгляд был прикован к моим губам.

– Честно? Хорошо.

Я сделала глубокий вдох.

– Ты читал мой дневник?

Он сузил глаза, и, откинувшись обратно на спинку диванчика, взял маффин. Сунул в рот и нарочито медленно стал жевать. Я ждала его ответа, а в голове, выстроилась огроменная очередь мыслей и все они сводились к единственному – он читал. А сейчас, все что он делает, так это испытывает мое терпение, которое вскоре закончится. Чаша треснет, и я пойду в разнос. Мегера покинет мое бренное тело и начнет рвать, и метать.

– Да. – Прожевав, ответил Трэвор. Прежде чем, я заикнулась, он поднял палец. – Но, только первые несколько строчек, там, где ты пишешь, «Привет, я – Кристалл Свигер и это мой дневник. Жизнь на страницах этого дневника, когда-нибудь станет достоянием моих преемников. Когда-нибудь, они будут читать это и смеяться».

– И это все?

– Пока, да. – Он пожал плечами.

Пока не страшно, потому что я разглагольствую на тему жизни. О, том, что жизнь – это проблема и люди, это тоже проблема. Вообще, жизнь, это одна, сплошная проблема. А когда минус на минус, дает плюс, то иногда задумываешься, тогда откуда, черт возьми, они берутся? Но, после…

У меня встали волосы на теле, и холод оцарапал позвоночник.

Дальше, будет только хуже, если он начнет его читать.

Он узнает о том, насколько у меня болезненны месячные и как я с этим справляюсь. Таблетки? Упаси Боже, тонна сладкого. Я кидаюсь на запасы конфет и шоколадок, как акула на аквалангиста и съедаю все подчистую, а после жалею об этом, потому что лишние фунты дают о себе знать. Я пишу о том, почему предпочитаю тампонам, прокладки. Потому, что с прокладками удобнее, а от тампонов, такое ощущение, что в твоем воздушный шарик и он расширяется. К тому же, у меня страх, что я могу потерять девственность этим гребаным колпачком с веревочкой…

Дерьмо…

Я застыла, прокручивая в голове все, что записывала в этом гребаном дневнике.

– Эй, – он пощелкал у меня перед лицом. Я моргнула, но едва ли остекленелый взгляд ожил. Мое сердце бешено колотилось под ребрами, перебивая кофемашину. – Ты здесь?

– Да. – Прохрипела я.

Трэвор нахмурился, потянувшись к моей руке. Тепло его пальцев больно обожгло мою кожу, и я одернула руку.

– Тебе не нужно читать этот дневник.

Он склонил голову набок.

– Не нужно.

Тогда, какого черта он его держит при себе? Ему мало того, что я итак, как говорящий комок нервов?

– Скажи, что ты хочешь от меня, Трэвор. Я сделаю это, ты отдашь мне дневник, и мы разойдемся, как в море корабли.

– Трудно сказать, что конкретно я хочу от тебя. – Он постучал пальцем по губам.

– Шантажировать – это грязно.

– А разве я не говорил, что ты и я, играем грязно?

Мои глаза защипало, но только потому, что я перестала моргать.

Он хочет извести меня. Хочет завербовать моих родителей… что дальше? Захочет, соприсутствовать на родах тети Эмбер или отчитать безвременно умершего дальнего родственника?

– Ладно. Я скажу, чего хочу. – Трэвор наклонился ко мне, а я задержала дыхание. Что он может придумать? Чтобы я пробежала голышом по всему городу, горланя – Трэвор Блэк – красавчик! Я хочу от него ребенка! Или я хочу, стать его сводной сестрой, потому что, сводиться – это все о чем я мечтаю!? – Я не буду читать твой дневник с одним условием, если ты сама мне все расскажешь.

Челюсть хлопнулась об пол.

– Какой бы я не задал тебе вопрос – личного или нет, характера, ты ответишь мне. И честно.