Золотые дни

Эдилин ясно представила себя в синем шелковом платье, с поднятыми наверх волосами, опускающимися на плечи в виде мелких локонов, с младенцем на руках и еще одним ребенком, цепляющимся за ее юбку. Видение было таким отчетливым, что она смогла разглядеть лица детей. Старший был мальчик, и он был похож на Ангуса, а на руках у нее была девочка, и она была похожа на нее.

Эдилин подошла к окну и посмотрела вдаль, стараясь прогнать видение. Но оно не уходило. Возможно, все дело в том эскизе, что набросал Ангус. Возможно, это эскиз придал мечте реальные черты, но у Эдилин было такое ощущение, словно она смотрит в хрустальный шар и видит будущее.

Какая наивная, какая несбыточная мечта! Ангус Мактерн ясно дал понять, что их пути неминуемо разойдутся, как только они прибудут в Америку. Там ей придется полагаться лишь на себя.

Отвернувшись от окна, она взяла со стола одну из книг, что одолжил ей капитан, и углубилась в чтение.

Ангус стоял на палубе и смотрел вдаль, на море. Он не знал, чего хочет больше: чтобы корабль замедлил ход или чтобы шел как можно быстрее. Умом Ангус понимал: чем раньше он распрощается с Эдилин, чем раньше сможет снова стать самим собой, тем будет лучше. Капитан сказал, если погода продержится, они прибудут в бостонскую гавань примерно через неделю.

И тогда всему придет конец, думал он. Больше он никогда не увидит Эдилин.

— Эдилин, — прошептал он, но только море услышало его.

Подчеркнутая холодность последних дней заставляла его страдать, но он был даже рад тому, что Эдилин на него злится. Если бы все шло как раньше, он бы, пожалуй, уже сошел с ума от желания. Желания не только прикоснуться к ней, но и заставить ее улыбнуться, засмеяться, огрызнуться в ответ на очередную его подковырку.

Конечно, она думает, будто влюблена в него, но такое случалось и с другими девушками. Разница состояла в том, что к другим девушкам он никогда не чувствовал того, что чувствовал к Эдилин. Эдилин заставляла его верить в себя настолько, что ему казалось, будто за спиной выросли крылья. Верить, что он может свернуть горы. Или построить город для нее. Нет, ни с одной женщиной он не испытывал ничего подобного. Как она на него смотрела! Его бы не удивило, если бы Эдилин вдруг заявила, что он умеет летать. И когда она смотрела на него своими красивыми глазами, словно ждала чуда, Ангусу хотелось разбежаться, подпрыгнуть и воспарить над землей, расправив новенькие крылья.

Нет, думал он, ничего у них с Эдилин не получится. Она по-детски наивно ждала от него чуда, но Ангус знал, что чудес не бывает. Эдилин была еще совсем юной, ей едва исполнилось восемнадцать, а ему уже сравнялось двадцать пять. Старым он, конечно, не был, но рядом с ней чувствовал себя так, словно прожил тысячу лет. Она видела в нем героя, рыцаря без страха и упрека. Но если бы она знала о том, чем ему приходилось заниматься, она бы смотрела на него совсем иными глазами. Конечно, он никогда не расскажет ей о тех поручениях Невилла Лоулера, которые ему приходилось выполнять. Достаточно того, что она знает о перехваченном письме банкира.

Эдилин считает свою жизнь трудной, потому что она рано лишилась матери и отца не было рядом, когда ей бывало грустно и страшно. Потому что рядом не было никого из родственников, кто поцеловал бы ее на ночь и заботливо подоткнул одеяло. Но рядом всегда были няни и гувернантки, а потом и учителя. Она никогда не знала ни голода, ни нужды, ей никогда не приходилось заниматься хозяйством, и она воспринимала это как должное. Деньги отца делали свое дело, даже если он и не присутствовал в ее жизни. Что с того, что ей приходилось порой проводить неделю-другую с девочками, которые ей не нравились? Это она считала трагедией?

Она не смотрела на умирающего от ран отца, как это было с Ангусом. Она не видела, как увядает мать, измученная одиночеством и непосильной работой. И Эдилин не внушали с самого рождения, что она в ответе за благополучие целого клана. Не раз и не два Малькольм брал его за плечи и говорил: «Судьба клана Мактернов в твоих руках, парень. Ты должен исправить ошибки деда».

Всю свою жизнь Ангус прожил под гнетом вины. Сколько раз ему приходилось слушать о том, каким плохим человеком и негодным вождем был его дед. Он испортил отношения со всеми соседями на сто миль вокруг. Он прослыл вором и разбойником. Из-за него всех Мактернов стали считать ворами и разбойниками. По ночам шайки Мактернов под предводительством деда угоняли скот, принадлежавший другим кланам. Было дело, деда ловили, и несколько раз он чудом избегал смерти. Когда ему было тридцать, молодая любовница спасла его от виселицы. Три дня спустя его жена дала жизнь отцу Ангуса. Но жена вождя прощала непутевого мужа, что бы тот ни делал. Говорили, что все женщины готовы были простить ему все, что угодно, так он им нравился.