Золотые корабли

Жреца разбудили громкие хриплые голоса. Кто-то раздевал его, быстро и грубо. Стаскивая обледеневшие штаны, задели ногу – Хаста взвыл и очнулся. Над ним шатром нависала крыша кочевой вежи, в вытяжное отверстие лился дневной свет. Потом свет перекрыла мрачная рожа мохнача в ореоле лохматых волос, показавшаяся Хасте очень знакомой.

– Я тебя знаю, – рявкнул мохнач на языке Аратты. – Ты – Хаста, солнечный шаман. Муж моей племянницы Айхи!

Обернувшись, он что-то прорычал соплеменникам, которых набилась целая вежа. Те взволнованно загомонили. Две могучие женщины невозмутимо продолжали раздевать Хасту – вернее, извлекать его из задубевших, примерзших к коже одежд.

– Я Хаста, – подтвердил жрец, озираясь. – А ты Умги, проводник охотников!

Мохнач осклабился, явно довольный, что жрец помнит его имя.

– Ты откуда здесь взялся, шаман?

– Гм… Как я оказался на Змеином языке, объяснять бесполезно – я и сам не понимаю. А к вам меня, видимо, привезла женщина на мохнатом двуроге.

Слова Хасты вызвали новый приступ волнения среди сородичей Умги.

– Мы не видели никакой женщины, – буркнул мохнач. – Ты лежал в снегу, со сломанной ногой, обмороженный. Тебе повезло, что мы наткнулись на тебя. Женщина на двуроге, фр-р! Двуроги – гордые, злые. Они ходят своими тропами и никогда не слушают людей. Что там была за женщина?

– Не знаю. Она сказала, что ищет мужа. И что едет к морю…

– К морю? – На лице Умги промелькнул страх. – Море – далеко на севере, в стране ааров, чудищ и мертвецов. Она либо была мертвячкой, либо богиней!

За спиной Умги зашептали, что-то подсказывая.

– Верно, тебя подобрала богиня, – проворчал тот. – Ты же шаман.

Охотник нахмурил косматые брови.

– Сколько чудес творится на Ползучих горах! Над вечным льдом зажглась новая звезда. Другие звезды падают вниз – а эта улетела в небеса! Неведомая богиня приехала на двуроге… И теперь еще ты!

Умги помолчал и сказал уже мягче:

– Впрочем, тебя мы ждали, Хаста. Ты молодец. Я даже не верил, что ты сдержишь клятву…

«Какую клятву?» – чуть не спросил Хаста, но вовремя прикусил язык. Все его тело начинало наливаться болью, понемногу отогреваясь в теплой веже.

– А где Айха? – спросил он. – Почему я не вижу ее?

– Айха ушла искать тебя в Аратту, – объяснил Умги. – Мы боимся за нее. Ползучие горы разрушаются. К югу от охотничьей тропы нет ничего – только Воды Гибели. Они пожирают земли лесных людей. Потому мы и ушли так далеко на север. Тут мало еды, зато земля крепко стоит под ногами…

«Потоп в Аратте! Змеиный Язык разрушается, а я тут лежу…»

– Я должен вернуться! – Хаста попытался приподняться и со стоном боли упал обратно.

– У тебя сломана нога, – сурово ответил Умги. – Ты будешь жить у нас, пока не вернется Айха. Мы будем хорошо заботиться о тебе, солнечный шаман. Ты доказал, что достоин стать ее мужем.

* * *

Мазайка вышел на берег реки и остановился, с радостным удивлением оглядывая родные земли. Как же долго он здесь не был!

Вержа, более полноводная, чем обычно, быстро несла воды на запад. Сейчас они были чисты от льдин, что невольно обрадовало Мазайку: во-первых, это значит, нечего бояться паводка, а во-вторых, проще будет переправиться. Снег кое-где уже сошел, и на пригорках белели первоцветы. Первая зеленая травка пробивалась сквозь прошлогоднюю листву. По оврагам же все еще лежал глубокий снег.

Мазайка приложил ладонь козырьком ко лбу, вглядываясь в селение рода Хирвы. Никого не видать… «А ты ожидал увидеть там Кирью? – спросил он себя ехидно. – Думал, придешь домой, а она и встретит тебя у порога?»

С тех пор как чародей Зарни сбежал, уведя с собой Кирью, прошло несколько месяцев. Сейчас беглецы могли оказаться где угодно. Мазайка знал, что они направились на север, но куда…

«Надо спросить Локшу!» – озарило его однажды.

Старшая добродея была наставницей Кирьи, она даже забирала ее на обучение в Ивовую кереметь. Неужели Локша не знает о Зарни? Конечно знает!

И вот теперь Мазайка стоял на берегу, высматривая лодку. Прошлой осенью, убегая от чудищ, тут много лодок побросали, но, видно, их унесли паводки… Ага, вот одна! Мазайка выволок из кустов длинную плоскодонку, спихнул на воду, поднял со дна весло-лопатку. Приготовился уже оттолкнуться от берега, когда увидел на взгорке большой туманно-серый призрак. Повел глазами вправо – ну точно, вот еще один… Дядьки!

Ночные волки следовали за подростком, словно тени. То ли охраняли, то ли просто шли по пятам. В последнее время они появлялись все чаще. Приходили и вот так молча смотрели… Мазайке начало казаться, что Дядьки беспокоятся… Хотят о чем-то предупредить его.

– Я в Ивовую кереметь и обратно! – крикнул он, отпихивая лодку от берега. – Не бойтесь, дотемна вернусь! А то полезайте сюда!

Волки смотрели на него так, что Мазайка чувствовал себя круглым дураком. Потом исчезли, бесшумно, один за другим – будто растаяли в воздухе.