Золотые крылья дракона

— Ну, прощай, командор. Но помни мои слова. Несокрушимым кажется Норденкалст, но рушатся не только стены, а даже горы.

— Лост вечен, — упрямо повторил командор.

10. ЧЕРНЫЙ ТУМАН

— Это сильно затруднит наш путь, — ворчала принцесса, ловко перепрыгивая с камня на камень. — Обход совсем не входил в мои планы, но кто же мог знать, что они так перепугаются?

— Чего? — спросил Чани, подхватывая ее под локоть, когда булыжник повернулся и принцесса едва не упала.

— За моей галерой гнался Морской Король, я приказала зайти в Брискоуп. Ну и там все поняли.

— Трусы.

— Нет, — усмехнулась Ториль. — Просто они слишком ценят неизменность.

Теперь вместо дороги им пришлось брести по узкой тропинке, прилепившейся над обрывом. Она, причудливо извиваясь, медленно ползла вверх. Путники шли, сняв плащи на меховой подкладке и расстегнув куртки, так как от жары и усталости пот ручьями струился по спинам. Тропинка по краям заросла густыми и колючими кустами ежевики, продраться сквозь которые не было никакой возможности. Впрочем, если даже это и удалось бы, склон горы был так крут, что двигаться по нему пришлось бы ползком. Когда они переваливали через один хребет, перед ними немедленно вырастал второй, еще более высокий и крутой, на который опять нужно было подниматься.

— Надоело, — Хани остановился. — Мы почти не двигаемся вперед.

— Попробуй быстрее, — предложил Чани.

Хани почесал затылок, посмотрел на поднимающуюся перед ним серую стену, кое-где украшенную редкими колючими кустами, в которых запутались клочки черного тумана, потрогал стену рукой. С тихим шорохом вниз просыпалась струйка мелких камешков.

— А что? И попробую, — неуверенно сказал он.

Хани раздвинул колючки и приготовился было нырнуть в них, чтобы подобраться к самой скале, но Чани дернул его за рукав.

— Перестань дурачиться.

Хани отмахнулся от него и шагнул вперед, ветки, качнувшись, сомкнулись за ним, больно хлестнув Чани по щеке. Он отер выступившую капельку крови и вернулся к принцессе. Хани попытался вскарабкаться на скалу, ему даже удалось подняться немного, но потом камень вырвался из-под руки, и он, увлекая за собой ворох щебня, съехал вниз, прямо в гущу колючек.

— Что, съел? — поинтересовался Чани, пока брат, поохивая и постанывая, выдирал острые и твердые шипы из рук.

Хани только вздохнул, глядя на изодранные в клочья рукава, и не ответил ничего. Ториль, следившая за происходящим, холодно спросила:

— Позабавились? Достаточно? Тогда вперед!

Хани подхватил свой мешок и первым зашагал дальше по тропинке. Чани, недовольно поморщившись, пошел за ним, пробурчав под нос, что самое легкое на свете — это командовать. Ториль сделала вид, что не замечает его бурчания.

Они поднимались все выше и выше, но вершины гор по-прежнему сверкали ослепительно-белыми точками в синем небе, ничуть не приближаясь. Наоборот, они вроде бы даже становились все дальше. Воздух постепенно делался холоднее и холоднее. Ежевику сменила какая-то жесткая черная колючка, царапины от которой были особенно болезненны и долго кровоточили, в чем Чани убедился, неосторожно влетев в самые заросли. Тут и там в кустах виднелись лоскутки того же странного тумана, словно кто-то, продираясь сквозь них, оставил клочья одежды. Ториль озабоченно хмурилась, глядя на туман, но пока ничего не предпринимала.

Постепенно исчезла и колючка, лишь дряблые полосы скользкого серо-зеленого мха трепыхались на ветру, который из теплого и ласкового там, внизу, превратился в холодный и резкий. С пронзительным свистом он хлестал путников по лицу, выскакивая неожиданно из расселин. Туман оседал на камнях каплями мороси, и ноги начинали скользить еще сильнее. Камни, с шумом выскакивая из-под сапог, падали в пропасть. Даже небо изменилось. Из голубого оно превратилось в густо-синее, слегка фиолетовое, глубокое и прозрачное. Хани показалось, что он различает звезды, хотя был день.

Тропинку начали пересекать провалы, через которые приходилось перепрыгивать. Чани опасливо жмурился, глядя, как Ториль хладнокровно идет по уступу шириной в ладонь, приткнувшемуся к отполированной дождями и ветрами чуть не до зеркального блеска скале, за которую нечего было и думать ухватиться. Братья давно уже считали, что пришла пора передохнуть, а Хани то и дело тоскливо облизывался, думая об обеде. И вообще, не лучше ли повернуть назад? Приключения хороши в умеренных дозах. Однако, взглянув в холодные глаза принцессы, они невольно без возражений тащились дальше.

Чани заметил, что принцесса начала с тревогой поглядывать на небо, по которому ползла темная туча, похожая на растрепанный половик. Странная какая-то была туча. Она двигалась не плавно, как положено всем нормальным тучам и облакам, а судорожными рывками. Сначала вперед выбрасывался лохматый серый рукав-щупальце, он словно цеплялся за что-то невидимое, а потом подтягивалась и остальная масса. Чани с легким страхом понял, что туча движется против ветра!