Золотые миры

Вот по большой наезженной дороге
Идут усталые, голодные рабы.
В пыли босые утопают ноги,
Там стон стоит, их цепи тяжелы.

Там много, много их, работой изнуренных,

За ними их шагают палачи,
И их, рабов несчастных и голодных,
Не пощадят жестокие бичи.

Они идут, и силы истощились,

И сели все под сению лесов,
И низко бритые их головы склонились,
Но бич заставил встать измученных рабов.

Опять они идут, опять едва ступают

На пыль дороги слабою ногой,
Рукой свои же цепи поднимают,
И мы рабы перед своей судьбой.

7. III.1919

— k-k-k

О, кто с ипподрома дерзнет говорить
О славе и чести России,
О, кто ее раны возьмется лечить,
Кровавые, горькие, злые!
Кто скажет: «Мы братья родимой страны,
Так дайте же, братья, мне руки,
Идемте на битву, страдальцы-сыны,
Потерпим лишенья и муки.
Погибнем же, братья, в кровавом бою,
В бою за любовь и за славу,
Довольно врагам в нашем древнем краю
Чинить свои суд и расправу.
Восстаньте же, братья, смелее вперед,
Спасем нашу землю родную,
Отыщем в потемках заблудший народ,
Откроем всю правду святую!
Мы — гений, мы — слава отчизны родной,
Изгоним навеки обманы!
Но, братья, на сердце России святой
Залечим ли горькие раны?

13. V. 1919

В тринадцать лет она уже упорно заявляет:

Песни безрассудные, ласковые, нежные,
Я ловлю в лобзании ночи голубой,
Грезы отуманены, страстные, мятежные,
Что ж меня покинули вы ночной порой?

Где ты, юность смелая, полная желания,

Полная безумного, страстного огня,
Где вы, мои радости, вера, упование,
Для чего вы, милые, бросили меня?

Ночь прекрасна лунная, тишина заветная,

Тихо небо шепчется с грешною землей,
И слилось в объятиях с нашей жизнью бедною,
И святой, неведомый, воцарил покой.

Что ж, душа разбитая, ты трепещешь, милая,

Ночи убаюканной отравляя след?
Жизнь тебе наскучила, глупая, постыдная,
Прошлое погублено, будущего нет.

21. Х.1919

Ирина мечтает о мести, о подвигах, о жертве, начинает мечтательно по-детски любить Колчака, потому что чувствует к этому лицу обращение всеобщих чаяний, как к некоему далекому сказочному персонажу, призванному дать жизненной сказке счастливый конец.