Золотые нашивки

План у капитана такой. «Алтаир» на буксире у «Ригеля» своим винтом, работая вперед, попробует промыть канал длиною сорок метров. Буксир будут подбирать и подтягивать «Алтаир» к сидящему на мели судну. Песок здесь очень мягкий, должен легко поддаваться размыву. Операция опасная. Если поднимется волнение, «Алтаир» может замыть песком, и тогда оба судна окажутся в ловушке.

Нардин молчит. Он понимает, чем рискует Шведов, предлагая такой план. Отказаться? Если подует ветер, «Ригелю» придется плохо. Надо использовать всякую возможность снять судно.

— Решать вам, Анатолий Иванович. Я не могу настаивать на таком варианте. Для меня ясно, какому риску подвергается «Алтаир».

— А я знаю, что станет с «Ригелем», если начнется волнение. Надо пробовать, — говорит Шведов.

Стало совсем темно. Еле заметно светятся огоньки «Алтаира». Они кажутся такими далекими. Курсанты устали и легли прямо на палубу. Хоть немного отдохнуть, пока капитаны не решили, что делать дальше.

— Владимир Васильевич, к телефону, — кричит из радиорубки радист.

— Подтягивайте меня к себе шпилем. Я начал работать. Поддается хорошо. Мы уже прошли метра три в вашем направлении, — хрипит в телефон Шведов. Голос у него обнадеживающий.

Нардин отдает распоряжение Кейнасту, а сам смотрит на огни «Алтаира». Пока они все так же далеко. Слышно, как стучит его машина.

Владимир Васильевич не сходит с палубы. Поскрипывает трос на шпиле.

— Метров десять уже выбрали, — говорит ему Кейнаст. — Значит, двигается «Алтаир».

Проходит несколько напряженных часов. Меняются курсанты у шпиля, ушел отдыхать Кейнаст, а капитан все не покидает палубы. Он видит, как приближаются огни «Алтаира». К рассвету кормы обоих судов сходятся вплотную. Шведов, перегибаясь через балюстраду, командует:

— Травите трос. Я отойду метров на пятьдесят и дерну вас.

«Алтаир» отходит, делает рывок. «Ригель», покачнувшись, соскальзывает в размытый канал. «Алтаир» сбавляет ход и осторожно вытягивает баркентину на глубину.

— Отдавай буксир! — кричит Шведов.

Обе команды — на палубах своих судов.

— Привет бесстрашным мореходам! — несется с «Ригеля». — Рассчитывайте на нас в будущем!

— Привет «академикам»! Присядете еще — пишите!

«Ригель» отдает якорь. Нардину надо ехать на «Алтаир», лично поблагодарить капитана за оказанную помощь. Нардин закуривает, садится в кресло. До чего не хочется ехать к Шведову!

«Ну помог, ну рисковал, — думает Нардин. — Теперь говорить о нем будут. Вот Шведов, мол, орел, не побоялся, моряк, понимает в деле… А в общем-то ничего такого особенного Шведов не сделал. Если бы, скажем, «Алтаир» оказался на месте «Ригеля», я поступил бы так же. Но все-таки Шведов — молодец. Не очень он мне нравится. Ну что ж… Это мое личное… Надо ехать».

Нардин на шлюпке отправляется на «Алтаир». Он входит в каюту Шведова. Капитан, старпом и боцман о чем-то говорят, жестикулируют, смеются. Наверное, обсуждают спасательную операцию.

— Благодарю за оказанную помощь, Анатолий Иванович, — говорит Нардин, пожимая всем руки. — Рад буду отплатить тем же.

Лицо у Шведова довольное, насмешливое. «Ну что? Понял, что такое настоящий опыт? Это тебе не стихи читать», — говорит его взгляд, но вслух он небрежно произносит:

— Пустяки. Не стоит благодарности. А старпома гоните в три шеи. И чем скорее, тем лучше. У меня на «Алтаире» такое немыслимо.

Нардин вспыхивает. Значит, уже кто-то рассказал Шведову о Моргунове.

— Да, с ним придется расстаться по приходе в порт. Еще раз благодарю вас, — сдержанно говорит Нардин и идет на свою шлюпку.

Пока капитан «Ригеля» ездил на «Алтаир», Кейнаст со вторым помощником облазили все судно.

— Никаких повреждений, Владимир Васильевич. Все в полном порядке, — докладывает боцман.

— Добро. Пошли.

По судну несется так долго ожидаемая команда:

— Все наверх! Паруса ставить, с якоря сниматься!

Не проходит и получаса, как «Ригель» уже скользит на гладкой поверхности моря. Впереди идет «Алтаир». Первая вахта устраивается поудобнее на палубе. Ей почти всегда выпадает честь сниматься с якоря. Курсанты закуривают.

— Здорово получилось. Я думал, что нам тут долго придется куковать. Все-таки Швед хороший моряк, — говорит, затягиваясь, Батенин.

— А наш-то чиф какой свиньей оказался. Нарезался на вахте. Второй рассказывал, что передал ему распоряжение кэпа и в журнал записал. Тот подтвердил, что разбудит…

— Да уж… Это не помощник. Я бы ему на месте Володи рожу набил. Хорошо, что так кончилось, а могло быть хуже, — возмущается Курейко. — Сил не хватило до берега подождать!

— Его, наверное, спишут?

— Сам виноват. Что ж ему, по-твоему, за такое дело букет цветов преподнести?

— Володя его взял, а он… Вы поймите, в море, на вахте — напился. Грешен, сам люблю иногда выпить рюмку — но в море… Настоящий моряк так не поступит! — не может успокоиться Орлов.

— В общем, ну его к черту. Пусть уходит с «Ригеля». Потеря небольшая. Чистоплюй. «Ботиночки, курсантики!» Мне он никогда не нравился, — заключает Хабибулин. — Может быть, новый придет, лучше будет.

— К повороту! — раздается команда с мостика. Курсанты вскакивают и разбегаются по своим местам.

▼